Горящая тень - стр. 6
Тут Жук сказал, что надо взять еще одну тряпку.
– Спустимся в яму – помочись на нее и обвяжи вокруг носа и рта, а то пыли наглотаешься.
– Спасибо, – кивнул Гилас.
Оказалось, «яма» – это две шахты, прорытые в склоне холма. Одна пошире – есть где вытянуть руку. Сверху перекинуто бревно, к которому привязана веревка. Должно быть, это что-то вроде шкива. Вторая шахта ýже. Перед ней выстроилась очередь из мужчин. Один за другим рабы спускаются на глубину. Многие в зеленоватых шрамах, а кое у кого не хватает пальцев на руках и ногах. Глаза у всех красные, на лицах застыло тупое отчаяние.
– Кто такие? – спросил Гилас у Жука.
– Молотобойцы, – вполголоса ответил египтянин. – От этих лучше держаться подальше.
Пока стояли в очереди, Гилас разглядывал воинов, охранявших шахты. Над головой угрожающе возвышалась крепость Креона. Гилас попытался себя ободрить. Вороны ведь думают, его в живых нет: утонул в Море еще прошлым летом. Но бодрости что-то не прибавилось. Тут Гилас заметил, что рабов вокруг намного больше, чем надсмотрщиков и стражников, и спросил Зана, почему невольники не поднимут бунт.
Зан только глаза закатил.
– В яме девять уровней, понял? Строптивых отправляют на самый нижний.
– И что с того?
Зан не ответил. Бросил щепотку песка через плечо и плюнул три раза.
– Это чтобы ловцов отпугнуть, – прошептал Мышь, сжимая свой амулет. Слюнявый нервно теребил костлявые ключицы и обливался потом. Жук бормотал египетское заклинание.
Гилас спросил Мышь про амулет, и младший мальчик объяснил:
– Подземные полевки умные. Заранее чуют, когда будет обвал, и убегают. У Зана тоже есть амулет – палец молотобойца.
– Заткнись, Мышь! – рявкнул Зан.
Тут стоявший впереди молотобоец обернулся и заметил Гиласа. Да это же мужчина с перебитым носом!
– Ты ликонианец, – понизив голос, произнес он.
У Гиласа сердце ухнуло в пятки.
– Даже не спорь. У тебя выговор тамошний. Говорят, прошлой весной у Воронов в Ликонии были какие-то неприятности. Убивали Чужаков, но одного так и не поймали.
– Мало ли что люди врут, – буркнул Гилас и отвернулся от других пауков: те сверлили его пристальными, любопытными взглядами.
– А на этот раз правду говорят, – прошептал мужчина. – Я из Мессении. Там тоже на Чужаков охотились, но несколько человек улизнули. Не знаешь, с чего вдруг Вороны ополчились на Чужаков?
Мессения… Туда пошла Исси.
– Значит, кто-то спасся? – понизил голос мальчик. – А девочка лет десяти среди них была?
Надсмотрщик прикрикнул на мужчину, чтобы не задерживал очередь. Тот странно посмотрел на Гиласа и скрылся в шахте.
– Кто такие Чужаки? – небрежно спросил Зан.
– Те, кто родился не в деревне, – ответил Гилас.
– Так ты у нас, стало быть, особенный? – фыркнул Зан.
– Я не Чужак, – соврал Гилас.
Остальные подходили к горе мешков из сыромятной кожи и брали себе по одному. Зан кинул мешок Гиласу. Повторяя за старшим мальчиком, Гилас закинул ношу на спину и продел руки в лямки. Потом перебросил через плечо щепотку пыли, поплевал три раза, попросил Повелительницу Зверей защитить и уберечь. Но здесь, в Акии, казалось, что Богиня где-то далеко-далеко. Наверное, не услышала.
Мышь полез первым, за ним Зан, Слюнявый и Жук. Лицо у египтянина почти такое же испуганное, как у Слюнявого.
– Смотри береги голову, – посоветовал Жук Гиласу, – и дыши ртом.