Горстка волшебства - стр. 5
– Мы можем отправиться куда угодно! – уговаривала Бетти. – Только представь! Может, откроем чайную на берегу моря или даже кондитерскую с мороженым… Что-нибудь повеселее, чтобы нам всем нравилось!
Конечно, одного упоминания мороженого хватило, чтобы привлечь Чарли на свою сторону, так что идея прижилась.
Но уехать из «Потайного кармана» оказалось не так просто, как представляла Бетти. Хотя трактир был теперь не таким обшарпанным, как некогда, назвать его респектабельным язык ни у кого бы не повернулся. Не проходило и недели, чтобы не отдиралась половица или не ломалась ставня. Даже сейчас папа что-то чинил наверху.
– Дому нужен ремонт, так что продаем за сущие гроши! – бодро оповестила бабушка двух покупателей, единственных, кто зашел посмотреть на трактир с тех пор, как его украсила дощечка «ПРОДАЕТСЯ». – Издавна принадлежал семье Уиддершинс!
Впрочем, основная проблема, как все они понимали, заключалась не в самом трактире, а в его расположении. С Вороньего Камня, ветреного и сырого, окруженного унылыми топями, открывался вид на тюрьму – и людей приводила сюда только жестокая необходимость. Вороний Камень был самым большим из четырех островов, известных как острова Скорби. Многие селились здесь потому, что хотели быть ближе к своим родным, томящимся в тюрьме. А томилось там полно народу.
Опасного народу, подумала Бетти и вздрогнула. Мошенники, воры и даже убийцы – все они находились на острове Расплаты, на расстоянии всего одной паромной переправы. За ним располагался маленький остров Утраты, где хоронили покойников с Вороньего Камня. Последний остров – единственный, где Бетти с сестрами никогда не были, – назывался островом Невозврата. Туда отправляли ссыльных, и остальным на остров дорога была заказана.
Бетти посмотрела на Фингерти, который до сих пор, ссутулившись, сидел на высокой табуретке. Жилка на его морщинистом лбу пульсировала в такт ударам колокола.
Прошлое Фингерти всем было хорошо известно: сперва тюремный стражник – потом и сам стал преступником. Об острове Невозврата он знал больше, чем все посетители «Потайного кармана», вместе взятые, поскольку когда-то помогал отчаявшимся ссыльным оттуда сбежать.
– Ну почему именно сейчас! – воскликнула Флисс. – Мы так здорово подготовились, а теперь этот дурацкий колокол все портит!
– Ничего он не портит, – возразила бабушка, появляясь из-за двери, которая вела на лестницу. – Он говорит правду – вот что он делает! – Бабушка беспомощно обвела рукой трактир и бросила на пылающие камины такой же пылающий взгляд. – Кого мы пытаемся обмануть? Делаем вид, будто это не дыра для всяких… всяких людских отбросов!
– Бабушка! – возмутилась Флисс. – Нельзя так говорить.
– Но это правда! – отрезала бабушка, схватила стакан и отхлебнула виски. – Мы можем сколько угодно чистить и драить это место, толку не будет. Я всегда говорила: из свиного уха шелкового кошелька не сошьешь!
Чарли сморщилась:
– Фу! Зачем шить кошельки из свиных ушей?
– Это просто выражение такое, – объяснила Флисс. – Бабушка хочет сказать, раз уж здесь все так, как есть, за особо хорошее это место не выдать.
– Значит, я могу снять платье? – тут же спросила Чарли.
– Пока нет, – ответила Бетти. – Они еще могут прийти.
– Они уже опаздывают на пятнадцать минут, – мрачно заметила бабушка.