Город У - стр. 36
3.
Дарья Горина, спецкор газеты «У. вчера и сегодня», очень не любила три вещи: запах пота, который постоянно носил за собой их ответсек Серёжа; добывать новости на первую полосу – за час до сдачи номера в типографию. И, само собой, когда Беляночка, ее коллега и соседка по офисной комнате, брала первой трубку стационарного телефона.
– Алло? Да, отдел новостей. М-м… Ага. Да, да. Ну, в общем-то, интересно. Вы как хотите это сделать – в виде интервью с вами? Хорошо. Я с редактором посоветуюсь. Диктуйте ваш номер, я перезвоню, – и Беляночка огрызком карандаша что-то пишет на прошлом выпуске газеты. Ее зеленые глазки загораются тем самым огоньком, после которого в «У. сегодня» появляются первополосные материалы.
Горина смотрит вслед напарнице, убежавшей в кабинет редактора, и, забываясь, грызёт новый дорогущий маникюр.
Рослик постучался в комнатушку, где сидели новостники, в четверг – в тот самый день, когда Наташа Кожеева встретила маму в Малиновском склепе. Горина успела слинять в городскую администрацию, чтобы записать пресс-конфу по дорожному ремонту: какие улицы уже сделали, а где-то заляпывать дыры еще только предстоит.
– Садитесь, – сказала Беляночка и положила ему под нос диктофон. – Я вообще-то экологическую тематику люблю. Рассказывайте.
Парень ей как-то сразу понравился: худой, мускулистый, с задумчивым взглядом. В общем, Дашка Горина точно обзавидуется.
– Я насчёт реки. Вы в курсе, что под центральной частью города течет речка?
– Нет… Да… Ну что-то слышала, – отзывается журналистка. – А что, там с ней какие-то проблемы?
– Да, – кивает парень. – Я был там… Ну в самой бетонке. Туда сливают всё подряд – и канализационные стоки, и промышленные. Но не это главное. Важно, чтобы ее освободили!
– Кого? – поднимает брови Беляночка и поправляет очки. Свое главное оружие – рыжие кудри – она как бы нечаянно распределяет по плечам, чтобы выглядело покрасивее и поэротичнее.
– Да Бригадирку. Ей там фиг… нехорошо ей. Река должна течь там, где ей хочется, по естественному руслу, а не по бетону. Давайте об этом напишем, а?
Журналистка смотрит в глаза Рослика, и ей почему-то становится не по себе. Будто она видит за его спиной кого-то другого – большого и небезопасного.
– Окей, – кивает она. – Сделаем. Только нужен комментарий эксперта – какого-нибудь известного городского эколога. Не беспокойтесь, коммент я сама добуду. И еще дам вам совет – надо петицию создать. Это сразу весу прибавит. Если соберём хотя бы тысячу подписей – вообще будет бомба!
Рослик улыбается и продолжает толкать телегу про Бригадирку. Беляночка потирает лапки и готовится занять целую полосу в будущем номере – с обязательным анонсом на первой.
– То есть вы как бы диггер? А вот если поподробнее про вашу вылазку в бетонную трубу! – просит журналистка. – Это очень интересно, мы, может, даже серию репортажей сделаем.
Рослик рассказывает – и сначала хочет удержаться от ненужных подробностей, чтобы не упоминать про Синдру и свои тайные мысли, но постепенно выбалтывает всё.
– Понимаете, у меня тогда возникло такое чувство… Ну когда вот всё это приключилось, когда я Синдру там оставил, – будто я не её там бросил, а саму… реку. Бригадирку. Я-то выбрался, а она там – осталась. В этом бетоне. Разве это хорошо, что живая река так много лет томится в трубе? В ней же давно всё умерло – нет ни рыбы, ни растений, одна только вонь, ливнёвки и канализационные сливы. Вот я и подумал: почему бы не напомнить о ней людям? Я даже готов сводить в бетонку желающих – пусть сами посмотрят.