Город тысячи лиц - стр. 38

14. Глава четвертая. Торса-ле-Мар

Камиль понял, что давно сидит в кресле без маски, упавшей на колени.

Взглянув в иллюминатор, увидел, как розовеет небо, обещая скорый восход солнца.

Быстро спрятав артефакт в сейф, побежал на мостик. Как бы не отнеслись члены экипажа к столь необычному способу перемещения владельца яхты, что бы не подумали, Камиль был не в силах сдерживать рвущуюся из груди тайну.

- Вон! – рявнкул, указав на выход с мостика вахтенному матросу, которого как ветром сдуло.

Раджаб смотрел в горящие, как угли, глаза владельца яхты:

- Что-то случилось? – спросил, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

- Да! – Камиль обнял друга. – Я только что был вместе с тобой!

- Я помню, - руки капитана спокойно лежали на штурвале. – Мы расстались чуть больше часа назад.

- Нет! – встряхнул Раджаба за плечи. – Ты сидел рядом со мною на собрании дивана! Ты – советник и друг падишаха!

- Вот как? – усмехнулся капитан. – Почему же тогда маски не хотят делиться со мною своими секретами? Почему я ни разу не был в том городе, где ты уже стал постоянным жителем?

- Я не знаю, - Камиль отступил на шаг в сторону. – Но я уверен, что видел тебя! Как только вернемся в Торса-ле-Мар – немедленно отправлюсь к антиквару. Мне нужна следующая маска! Я должен узнать, что случится дальше! Отчего-то мне кажется, что над Махтанбадом нависла беда.

- Ну что же, - попробовал успокоить Раджаб, - до завершения круиза осталась чуть больше недели. Так что ждать недолго.

«Мария» встала на якорь и приготовилась принять на борт пассажиров, которые уже успели сесть в лодки и направлялись к яхте.

***

Мессалина намеренно села в разные лодки с мужчиной, который старательно удовлетворял её прихоти и капризы всю ночь.

Нет, она не сожалела о своем поступке. Чувство вины было чуждо ей по определению. Но второй помощник оказался не тем любовником, что ей нужен. Нет, он не дикий волк, а маленький скулящий щенок, готовый облизывать руку в надежде на ответную ласку. С ним было не просто скучно. С ним было никак.

И если Камиль спишет морячка на берег сразу после рейса, она не огорчится ни на секунду. Потому как оставшись на борту, этот юнец постоянно будет напоминать ей…

О чем? Да хотя бы о том, как она опростоволосилась, выбирая любовника на ночь. О том, что предпочла это мягкотелое ничтожество, не знающее что нужно женщине, настоящему чернокожему самцу, способному без слов и намеков с её стороны неустанно и самоотверженно ублажать всю ночь пригласившую его даму.

Второй помощник, сидевший в лодке, следовавшей за той, в которой была Мессалина, чувствовал, как лоб под околышем форменной фуражки покрывается испариной. Как начинает бешено колотиться сердце под измятым кителем. Свое непривычное состояние он попытался списать на алкоголь и наркотики, принятые по настоянию подруги владельца яхты.

Вначале он попытался отказаться. Подобные излишества были не свойственны молодому человеку. Но Мессалина словно задалась целью напоить и одурманить его. А потому, когда она поманила второго помощника в островерхую соломенную хижину, принял приглашение, как должное, и последовал за девушкой.

И очень удивился, поняв, что его выталкивают за порог с наступлением рассвета. Вслед мужчине летели его фуражка, брюки и измятый китель, покрытый пятнами неизвестного происхождения. Впрочем, присмотревшись и принюхавшись, он понял, что это за пятна и, быстро натянув брюки, устремился на берег реки в надежде замыть китель.