Город оживших снов - стр. 10
– Бр-р! – сказала я, зябко поводя плечами. – Мрачная история. Но все это – дела давно минувших дней.
– Не скажи, – парень хитро покосился на меня. – Ты вот как учишься?
Не ожидая такого вопроса, я, естественно, растерялась.
– Нормально. В основном четверки-пятерки, но вот почти в конце четверти, как специально, пару по физике схватила. За невыполненное домашнее задание, – зачем-то призналась я.
– Пару, говоришь? – он подмигнул. – А вот в рижских университетах в тот момент, когда в городе начинается строительство новых зданий, резко повышается успеваемость.
Он снова замолчал. Я понимала, что он ожидает от меня вопроса, и собиралась было разочаровать его, но любопытство все-таки взяло верх.
– Ну и почему? Рассказывай!
– А потому, что в старину существовал славный обычай: чтобы здание стояло века, нужно замуровать в основание человека. Последняя такая жертва была принесена… в начале двадцатого века. Тогда как раз строился центральный Рижский рынок, и ректор университета, по совместительству – глава тайного общества, предложил принести в жертву самого нерадивого и бесполезного студента. Такой был выбран. Члены тайного общества заманили беднягу к себе, напоили рижским бальзамом и, приковав к стене подземелья тяжелыми цепями, замуровали. Говорят, жители до сих пор боятся спускаться в разветвленные подземные ходы, находящиеся под рынком, поскольку там частенько появляется призрак бедного юноши, который громко стенает, гремит цепями и жалуется, обещая учиться лучше.
– Врешь! – не выдержала я.
– Конечно же нет. Такая легенда существует.
– Ну тогда ее придумали преподы, чтобы поднять успеваемость! А что, удобно! – догадалась я.
– Не уверен, – незнакомец улыбнулся, и на его щеках снова показались лукавые ямочки.
– А что с рыцарями?
– Они успели хорошо погулять в этих краях, прежде чем орден все же распался. Эпоха его владычества закончилась. Местные земли отошли под власть Польши, затем Швеции, а потом уж и России.
– Откуда ты так много знаешь? – спросила я.
Он пожал плечами.
– Просто мне интересно.
Я хотела спросить его еще о чем-то, но вдруг отчетливо расслышала свое имя.
– Марина! Марина! – кричал кто-то.
На другой стороне площади стояли Наташка и Юрка и отчаянно махали мне руками.
– Это меня, – рассеянно обернулась я к незнакомцу.
– Ну что же, тогда пока!
Он отсалютовал мне рукой и двинулся было прочь, но вдруг обернулся.
– Вспомнил! – воскликнул парень, изрядно удивив меня. – Пока мы болтали, я все пытался сообразить, где мог тебя видеть.
Я презрительно скривила губы: подумаешь, тоже мне – оригинальный способ знакомства. Тем более что вполне можно было без него обойтись: диалог и так шел.
– Ну и где? – спросила я скорее из жалости к его повисшей в морозном воздухе реплике.
– В книге, – ответил он, ничуть не смущаясь нелепости своего ответа.
Я растерялась.
– То есть? Ты шутишь?
– Да нет же. В старинной книге. Она хранится в местном музее. Готов поспорить: в ней есть портрет девушки, похожей на тебя как сестра-близнец, только в одежде века, наверное, пятнадцатого. У тебя не было сестры-близнеца в пятнадцатом веке?
Кровь ударила мне в лицо, заливая щеки багровым румянцем гнева.
– Ты издеваешься?!
– Нет. Не веришь – могу доказать!
Я перевела взгляд на маячивших вдалеке Наташку и Юру. Мы и так задержались. Галина Дмитриевна наверняка уже заметила наше отсутствие и подняла всех на ноги.