Город, которого нет - стр. 15

Без двадцати двенадцать я снова высунулся в коридор. Пора.

Осторожно спускаясь по скрипучей лестнице (теперь я убедился, лестницы в домах скрипят в любых измерениях), я пересек прихожую и бесшумно открыл входную дверь.

В груди клокотало, в голове шумело, в глазах рябило.

– Ухожу навсегда, – шепотом сказал я, не оборачиваясь. – Больше сюда не вернусь.

Уверенность вселяла надежду, пусть слабенькую, хлипкую, но надежду.

До Левкиного дома я шел медленным шагом. Торопиться нет смысла, мы договорились встретиться ровно в полночь, время терпит, незачем ускоряться.

Минут десять пришлось потусить возле клумб с ароматными цветами, попинать на газоне круглый камешек, похожий в свете луны на перепелиное яйцо, а ровно в двенадцать упереться взглядом в дверь и затаить дыхание.

Но Левка не появлялся. Уже три минуты первого – в доме ни звука.

Пять минут – полный штиль.

Семь минут – без изменений.

Неужели заснул? Забыл? Передумал? Ничего, сейчас ты у меня поторопишься.

Подняв камешек, я подошел ближе к окну и крикнул:

– Левка!

Легкий ветерок покачивал белую занавеску, однако в комнате царила тишина.

– Левка! – я попытался встать на уступ, чтобы заглянуть в комнату, но в этот момент сзади послышался шорок.

Пришлось отойти от окна.

– Лёв, это ты?

Черная кошка выскочила на газон и, издав грозное шипение, пронеслась мимо меня.

– Брысь!

Кошка сверкнула зелеными глазами, метнувшись под крыльцо.

– Левка! – закричал я, впадая в отчаянье.

Не услышав ответа, снова подошел к окну и швырнул в комнату камень. Раздался характерный стук. Я замер. Как же мне хотелось садануть кулаком по стене, дать волю эмоциям, заорать, затопать ногами. Но я не имел права срываться. Не сейчас. Терпи, Славка, не раскисай раньше времени. Левка сам предложить слинять отсюда, значит, не в его интересах устраивать тебе динамо. Он просто задерживается. Имей терпение.

В пятнадцать минут первого, наплевав на последствия, я все-таки поставил ногу на уступ, и подтянулся к окну. И вот рука коснулась занавески, я сдвинул её в сторону, и в этот момент произошло то, чего я больше всего опасался. Распахнулась входная дверь – на крыльцо выбежала Левкина мать. В руках она держала фонарь, яркий луч света был направлен на меня.