Город, где умирают тени - стр. 57
Мишка не решался уйти через Дверь, пока знал, что кто-то нуждается в его помощи и поддержке. Козерог же не желал по своей воле. Отчасти потому, что понимал, каково будет здесь Мишке одному, без него.
– Может, вернемся сюда попозже? – нерешительно предложил косолапый. – Что-то уж больно расстроенными они выглядят.
– Да уж, расстроены они – охренеть можно. И похороны охрененные. А ты чего ждал, песен и плясок?
– Мы, кажется, договаривались, чтоб ты не пил до полудня...
– Ну, если разобраться, в какой-то точке Шэдоуз-Фолла полдень уже наступил. Время, – важно заявил Козерог, – штука относительная. А непослушный я с детства. Черт тебя дери, Медведь, ну-ка улыбнись! Шутки у меня, может, и не ахти, но они – единственное, что у меня осталось. Может, поторопишь эту парочку или предоставишь сделать это мне?
– Не надо, я сам, – сказал Мишка. – И, пожалуйста, когда я буду говорить, помолчи.
– Ага, тебе стыдно за меня, да?
– Вовсе нет.
– Да ладно, не ври. Стыдно. Я твой лучший друг, а ты меня стыдишься. И это правильно. От меня одни неприятности. Больше ничего. Большая такая мерзкая куча неприятностей.
Две громадные слезы медленно покатились вниз по длинной козлиной морде. Потянувшись к нему, медвежонок вытер слезы концом своего шарфа.
– Прекрати. Ты мой друг и навсегда им останешься. Так что не плачь, а то я написаю в твою любимую бутылку, когда ты отвернешься.
Козерог громко фыркнул и улыбнулся, обнажив длинные желтые зубы:
– Мишенька, дорогой, да от этого водка будет только приятней! Так, а теперь ткни пальцем, покажи мне нужное направление: я пойду, буду тебя прикрывать, пока ты будешь биться с той парочкой.
Тихонько вздохнув, Мишка усилием воли изобразил улыбку и направился к мэру и шерифу; Козерог, спотыкаясь, побрел следом. Услышав громкое приветствие медвежонка, двое людей разом оглянулись и улыбнулись ему – каждый по-своему. Такой вот был Мишка. Козла они словно и не заметили, да он к подобному отношению уже привык.
– Привет, Мишка, – сказала Рия. – Какими судьбами здесь?
– Ходят слухи, Джонни Квадратный Фут пропал. Мы волнуемся, вдруг с ним что приключилось... Может, вы знаете?
– Да пока ничего конкретного, – уклончиво ответил шериф. – Как только узнаем что-либо наверняка, полиция сразу же выступит с заявлением. Сожалею, что не могу сообщить вам большего, но поверьте, серьезно беспокоиться рано. Однако в такую даль вы пришли не затем, чтоб задать мне этот вопрос?
Козерог принялся что-то тихо напевать на гаэльском. На него по-прежнему никто не обращал внимания – только заговорили громче.
– Нет, – ответил Мишка. – Сегодня утром здесь были другие похороны. Вчера вечером умер Добряк Пуджи.
– Как жаль... – сказала Рия. – Не знала...
– В общем-то, к его уходу мы были готовы, – вздохнул Мишка. – Да только от этого не легче. Он угас прямо на глазах...
Рия кивнула. Сколько раз она видела подобное прежде. Звери из мультиков или сказок, оказавшиеся в Шэдоуз-Фолле, жили здесь лишь до тех пор, пока кто-то в них верил. Как только эта последняя зацепочка исчезала, они начинали медленно возвращаться к своему исходному образцу, становясь обыкновенным животным, с которого был «списан» их образ. Частичка за частичкой они теряли свой разум и индивидуальность и проживали короткую счастливую жизнь дикого животного на воле. Если только не находили в себе мужества пройти через Дверь в Вечность.