Город, где умирают тени - стр. 46

– Выходит, я не могу видеть, как вы выглядите на самом деле, а Эш может?

– Мертвые иллюзий не питают, – проговорил Время.

Эш решительно покачал головой, когда Харт посмотрел на него.

– Не надо, Джеймс. Поверь мне, не надо тебе этого знать.

– Давайте вернемся к разговору о том, чем вы фактически занимаетесь, – попросил Харт. – Вы решаете, как должно все крутиться, или же решает город, а вы утверждаете, а затем Джек Фетч разбирается с любым, кто с вашим решением не согласен. Правильно?

– В большой степени, – проговорила Мэд тоном человека, который долго не хотел вступать в разговор, затем сделал это с огромной неохотой. – Время принимает жизненно важные решения. Он защищает город и Дверь.

– Защищает? – переспросил Харт. – От кого защищает?

– У Шэдоуз-Фолла есть враги, – с чувством сказала Мэд. – И тот, кто осуществляет контроль над Дверью в Вечность, тот контролирует и город. Наша безопасность в руках Времени. Периодически появляется какой-нибудь мерзкий ублюдок, готовый нарушить временные процессы, поломать действительность, а тем самым – порушить последствия. Ворье, заговорщики, мошенники. Время вычисляет их и отправляет по следу Джека Фетча, а тот с ними разбирается. – Она неприятно улыбнулась Харту. – Перед тем как уйти, обязательно познакомьтесь с Джеком. Он жутко интересный малый!

– Достаточно, дорогая, – мягко прервал ее Время. – То, что Джек нереален, не означает, что в душе у него ни капли добра. Джек обладает множеством прекрасных качеств, они проявляются в стиле его работы, однако он старается их не выставлять напоказ. А теперь, Джеймс... Не отвлекайтесь, молодой человек! Я говорю не для того, чтобы насладиться своей речью.

– Простите, – пробормотал Харт, отводя взгляд от шкалы прибора, привлекшего его внимание: стрелка бежала назад. – Я слушаю. Пожалуйста, продолжайте.

– Итак, – гневная искорка в глазах Времени подсказала Харту, что тот не вполне смягчился. – Достаточно сказать, что я присматриваю за правильным течением различных временных процессов и действительности, задействованных в Шэдоуз-Фолле в силу уникальности его природы. В двух словах суть происходящего в следующем: люди и пространства постоянно приходят и уходят, а я с помощью картин веду наблюдение за ними. Поэтому знаю почти всех и вся и стараюсь быть объективным. – Он резко умолк и улыбнулся Мэд: – Что-то в горле пересохло. Я редко говорю вот так помногу. Не будешь ли так добра приготовить нам по чашечке чаю?

Мэд отрывисто кивнула и сверкнула глазами на Эша и Харта.

– Я мигом.

– Уже соскучился... – галантно проговорил Эш.

Мэд фыркнула, развернулась на каблуках и пошла прочь – ее удаляющаяся спина, казалось, излучала презрение.

Время начал что-то выговаривать Эшу, но замолчал и взглянул через его плечо:

– Джеймс, ты хотел видеть Джека Фетча и, похоже, тебе повезло. Вот он, легок на помине.

Эш и Харт резко обернулись, заслышав приближающиеся к закрытой двери шаги. Поступь была неторопливой и ровной и какой-то... мягкой, словно ее обладатель был обут в подбитые войлоком тапочки. Эта догадка глубоко встревожила Харта, хотя он не мог сказать почему. Была во вкрадчивости звуков шагов некая странность – слишком быстро эти звуки рассеивались. Наконец они замерли у двери, и в течение последовавшей долгой паузы казалось, что каждый из присутствующих в помещении задержал дыхание. Харт почувствовал, как у него волосы на загривке встают дыбом, и внезапно понял, что желание видеть того, кто стоял за дверью, у него пропало.