Город Бессмертных. Книга вторая - стр. 3
Тучи ощутимо вырастали в размерах, прямо на глазах занимая всё небо. Точно гигантское чудище, гроза неотвратимо подминала под себя спутников, окружала их и окутывала мглой. Ветер подул снова, ещё сильней, сорвав с Эллагира капюшон. Лошади обеспокоено прядали ушами, а Ниэроиль обернулась и тихонько заржала.
Первые тяжёлые капли дождя ударились оземь, оставляя еле заметные следы.
«Что бы он ни собирался сделать, самое время сделать это сейчас», – подумала Лисси, крепче прижимаясь к эльфу.
И Эллагир, словно отвечая её мыслям, собрав пальцы в сложный Символ (Альрин не смогла его узнать), поднял голову к небу и громко произнёс:
– Aen Daerthaero sava'akh!
И, по велению заклятья, на тоддмерскую степь, на зелёное буйство травы, упал первый яркий солнечный луч. Следом – ещё один, и ещё… Золотыми стрелами пронзали они грозу, и тучи стремительно отступали, уменьшались и таяли. Наконец, осталась лишь синь неба и солнечный свет, беспрепятственно изливавшийся на равнину, нестерпимо яркий после недавней мглы.
Эллагир постоял ещё минутку, согревая в лучах появившегося солнца слегка озябшие кисти, и повернулся к друзьям. На лице каждого была написана целая гамма эмоций: восхищение – у эльфа, уважение – у Тангора, детский восторг – у Лисси, а у Альрин…
У чародейки в глазах застыл ужас.
– Ты хоть знаешь, что за формулу произнёс? – смертельно бледная, прошептала она.
– Конечно, знаю! – усмехнулся Эллагир. – Это – «Зов Дартаэра». Книга сказала, что он уберёт любую преграду между мной и солнечным светом.
– «Книга», – с горечью передразнила Альрин. – Коршун рассказывал про эти чары. Они не очищают небо от туч, а призывают свет солнца. Но иногда он просто не может следовать Зову, в силу своей природы, – продолжила девушка, переведя дух. – Например, ночью или в подземелье. И знаешь, Эл, что случается с магом, творящим «Зов Дартаэра», который не может быть исполнен?
– Н-н-нет, – растеряно протянул юноша, догадываясь, впрочем, каким будет ответ.
– Он погибает, – просто сказала Альрин. – Падает мёртвым! Потому что произнесённая формула находится в недопустимом противоречии с самой природой Стихий. Будь туча достаточно плотной… настолько, что пробиться солнечному лучу оказалось бы не под силу… – девушка не договорила, поникнув головой.
Повисло тягостное молчание, такое неуместное посреди ярких красок зелени, освещённой осенним, но все ещё тёплым солнцем. Наконец, Эллагир вздохнул:
– Ну… Всё хорошо, что хорошо кончается. К счастью, формула не оказалась неисполнимой.
– Зато, ты оказался редкостным глупцом, – без обиняков заявил Эннареон. – Впредь советуйся с подругой по поводу заклинаний из книги.
– Да-да… – к чародею вернулась его обычная язвительность. – Созыв совета двенадцати магов, университетские слушания…
– Достаточно одной Альрин, – мотнул головой Эннареон, по обыкновению восприняв поддёвку всерьёз. – Я не знаком с вашим советом, но мне кажется, она умнее этих двенадцати магов, вместе взятых.
Девушка зарделась от похвалы:
– Ну, это вряд ли… Просто я старалась запомнить всё, что нам говорили магистры.
– А я, значит, невесть чем занимался на занятиях, да? – хмыкнул Эллагир.
Чародейка открыла рот, собираясь ответить, но Тангор её опередил:
– Господа, помнится мы собирались поесть? Между прочим, когда во рту еда, ссориться труднее.