Горничная с секретом - стр. 43

В том числе бесцеремонно лезть в личную жизнь к горничным своей невесты!

Каюсь, последнюю фразу уже вслух произнесла, потому что на «паршивой овце» моё терпение как-то неожиданно резко закончилось.

И об этом тоже поспешила сообщить тирану зеленоглазому.

- Кто он вам? – грозно наседал на меня этот самый тиран. – Жених? Или… так?

Я же от этого его «так» буквально злостью захлебнулась!

- Вам не кажется, милорд, что вы забываетесь? – прошипела я. – Кто бы ни был, это моё дело.

- Это вы забылись, госпожа Йеннифер. Точнее, забыли о приличиях, находясь в порядочном доме.

С этими словами меня вдруг дёрнули за руку, и я оказалась прижатой к мужской груди. Красивое и мужественное лицо Эйнара Сварта оказалось так пугающе близко, что первой мелькнувшей мыслью было: сейчас поцелует.

Но зеленоглазый вдруг отпрянул.

Резко, словно обжёгся.

На лице его застыло недоумение и какая-то беспомощность, что ли. Но это всего на миг. В следующую секунду губы лорда снова сжались, а взгляд стал цепким и холодным.

Понятия не имея, что делать, я молчала.

Ну вот что мне стоило промолчать немного раньше?

«Ты, девочка, задним умом так крепка, оттого что нрав больно горяч», - говорит дядюшка, когда напортачу, не подумав.

Вот что мне делать, если он потребует от Дианы моего увольнения? Вон как взбесился из-за поцелуя с Олафом. Псих.

- Я надеюсь, вы сделаете правильные выводы, Йеннифер, - тихо сказал лорд и в тот же миг подумалось, что недалеко он как-то отступил, что всего лишь шаг между нами и…

Голова закружилась, в груди вдруг заплясали радуги. Точно также, как вчера, от поцелуя. Только сейчас зеленоглазый, понятно, не целовал.

Я же просто смотрела на него, смотрела… и чувствовала, как колени слабеют, а мысли подёргиваются разноцветной туманной дымкой.

Шумно выдохнув, лорд сглотнул, и, не говоря больше ни слова, пошёл прочь.

Упираясь спиной в дерево, я смотрела ему вслед и тяжело дышала.

Да что происходит-то?    

21. Глава 21

Остаток дня я проползала по подземелью под восточным крылом, в поисках третьих врат. Бросала взгляды на карту на запястье и сердце замирало: ну, как сейчас оживёт? Проступит в воздухе, замерцает лентами очертаний и силуэтов, крохотными отпечатками моих собственных стоп и едва уловимой пульсации магического портала… И тонкий, как паутинка, ни с чем не сравнимый аромат разольётся в воздухе вместе с радужными мерцающими узорами... Не знаю, что за магию таили в себе первые двое врат, но она манила меня каким-то совершенно особенным образом! Откликалась где-то в районе сердца, заставляла краски мира проступить ярче, углубиться… Особенно зелёный. Каким же ярким он становился, стоило мне только приблизиться к очередным вратам! 

Но сегодня все мои старания были тщетными.

Ни разу карта не отозвалась, не откликнулась.

Таким как я, дядюшка сказал, по-научному мы называемся метаморфами, повезло с регенерацией. Она у меня мгновенная. Была бы человеком - к шестому часу самых скучных в моих жизни поисков, - уже б ладони с коленями семь раз стёрла.

Зато вскоре ориентировалась в подземелье под замком уже чуть ли не лучше, чем в родном лесу и даже крысы, кажется, стали меня узнавать в лицо и приветствовать каким-то особенно мерзким, улюлюкающим писком.

Когда сквозь писк и улюлюканье стал проступать издевательский хохот, я поняла, что с меня хватит. На сегодня так точно.