Горная петля - стр. 4
– Иди, старлей. Машина сейчас будет у главного выхода… Уже из ворот выезжает.
Сергеев вытащил из кармана листок, достал мобильник и позвонил по указанному майором номеру телефона. О своем визите он договорился с взявшим на том конце беспроводной линии человеком и при этом не забыл попросить его заранее заказать пропуск.
– В Махачкалу. В главк МВД, – дал старший лейтенант указание водителю, когда с максимальным удобством устроился на переднем пассажирском сиденье. О том, что переданные «Росгвардии» ОМОН и СОБР республики еще занимают площадь в здании МВД, старший лейтенант знал от майора Одуванчикова.
Добрались на удивление быстро. Дорога в ранний утренний час была почти пустынна, хотя уже через пару часов, как знал Сергеев, пришлось бы медленно двигаться за какими-нибудь машинами, идущими со стороны горных районов республики, редко имея возможность совершить обгон из-за разбитого дорожного полотна. Причем в первой половине дня автомобили движутся в основном в сторону Махачкалы, а во второй больше в обратную сторону. Таким образом, командир отдельного взвода военной разведки уже планировал свое возвращение из столицы Дагестана.
Пропуск старшему лейтенанту уже заказали. Он довольно быстро получил его в бюро пропусков и, стоя на крыльце, позвонил майору ОМОНаМахалу Камиловичу Адилову, к которому его и направил майор Одуванчиков. Позвонил он с тем, чтобы Махал Камилович встретил его, поскольку в большом здании Министерства внутренних дел недолго и заблудиться человеку, попавшему сюда впервые. Это Сергееву сказал младший сержант полиции, которому старший лейтенант показал свой только что полученный пропуск.
– Вы у нас уже бывали раньше, товарищ старший лейтенант? – с жутким акцентом, коверкая слова, спросил младший сержант.
– Нет. В первый раз.
– Тогда скажите, к кому вы. Я человеку позвоню, он встретит. А то еще заблудитесь…
– Я сам позвоню ему… – Старший лейтенант вытащил мобильник и вышел за дверь на крыльцо с большими колоннами.
– Товарищ майор, старший лейтенант Сергеев. Я прибыл и пропуск уже получил. Только дежурный постовой опасается, что я заблужусь. Вы не могли бы меня встретить? Я между центральными колоннами стою.
– Быстро же вы добрались. Как я вас узнаю?
– Я единственный здесь военный. Остальные из полиции.
– Значит, разберусь. Иду…
Ждать идущего майора пришлось почти двадцать минут. Сергей Николаевич начал уже подумывать, не позвонить ли ему снова, когда из распахнувшейся настежь двери вышел, как выкатился, небольшого роста коренастый человек в черной униформе с пластиковыми наколенниками и налокотниками, с погонами майора и с трафаретной надписью «ОМОН» на спине. Окажись на майоре бронежилет, а в руках автомат, старший лейтенант решил бы, что появился совсем не вовремя и ОМОН готовится куда-то на выезд.
Майор с хмурым видом кивнул то ли кому-то, то ли в ответ на собственные мысли, которыми, похоже, была загружена его голова и, не глядя на старшего лейтенанта, сделал Сергееву приглашающий жест рукой. Старший лейтенант шагнул вслед за майором в двери.
– Что мой кабинет-то искать? – недовольным тоном высказал майор часовому. – Проще простого…
Пока часовой молча заносил данные из пропуска старшего лейтенанта в большую общую тетрадь, прошитую и опечатанную, Адилов уже успел пересечь половину просторного фойе и устремился было к широкой лестнице, но его задержал капитан. Схватив майора за рукав и не выпуская, похоже, из опасения, что тот улизнет, капитан едва не сорвал с Адилова пластиковый налокотник. На Сергееве были точно такие же налокотники и наколенники, как и на майоре ОМОНа, но форма была другого цвета и не имела трафаретной надписи на спине. Однажды, еще в военном училище, тогда курсанту Сергееву довелось участвовать в учениях, и, не имея в своем арсенале ни наколенников, ни налокотников, не входящих тогда в обычную форму одежды военнослужащего, пришлось больше часа передвигаться ползком. Он стер до крови и локти, и колени, и долгое время после этого носил на руках и на ногах предохраняющий бандаж. С тех пор начал уважать такой внешне простой предмет экипировки. И не снимал практически никогда. По крайней мере на службе.