Горлинка Хольмгарда Книга 1 - стр. 8
Словно кургузые утки, низенькие ладьи скользили по темной речной глади, оставляя позади себя быстро тающие бороздки. В этом году преждевременный ледоход рано очистил воды Волхова и Ладожки. Однако на окоченевших берегах еще долго лежал снег.
С безразличием взирала Дива на чужие земли с борта корабля, ставшего ее новым прибежищем. Топкие калуги, пещеры, сопки и угрюмый лес. Бескрайний и глухой, как ее тоска. И в этой великой тоске ей никто не протянет руку. В этой тоске она одна. Совсем одна.
Грусть выплеснулась наружу двумя ручейками, бегущими по щекам. Во время пути Дива то плакала безутешно, то погружалась в молчаливое оцепенение. Поначалу ее провожатые справлялись о причинах подобного поведения супруги своего предводителя, которую им было велено опекать. Но уже вскоре ее слезы никого не занимали.
– Banco! – сердито рявкнул Хельми, вновь указывая Диве на пустующее сиденье. Она не сразу догадалась, что мечник уже несколько раз обращался к ней. Будучи погруженной в тяжелые думы, она не обращала на него внимания, как и на остальных, впрочем. Очевидно, в связи с этим ее отрешением было и сопряжено недовольство в его голосе. – Aldauga…
– Что глаголешь?..– не поняла Дива направленного ей возгласа. Но в ответ Хельми развернулся к ней спиной и пошел по тесной палубе, где все путешественники сидели, и лишь одна Дива стояла, глядя в подернутую дымкой даль. Он знал, что она не понимает его языка. Но не старался облегчить ей задачу и выразиться яснее, на языке Новгорода.
– Княгиня должна присесть на скамеечку. Кажется, скоро будем приставать, – догадалась служанка, которую наспех снарядили в путь вместе с Дивой. Эта девушка, Углеша, была Диве малознакома. Они и не разговаривали. Настроение опальной княгини не располагало к общению.
– Мы подплываем к Фризии? – безучастно спросила Дива в пустоту, не обращаясь ни к кому конкретно.
– Ни в коем случае. Это Альдейгья…– на вопрос Дивы ответил Гуннар, поскольку юная служанка не была знакома с установленным путем следования. Углеша, как и ее княгиня, прежде не покидала Новгорода.
– Альдейгья? – Дива перевела очнувшийся взгляд на жилистого Гуннара. Этот варяг был необычайно искусен в ратном деле, несмотря на свою худощавость. Секрет его силы крылся в ловкости. Он говорил на многих языках, быстро запоминая чужие слова, что крайне удивляло всех.
– Ага, старый источник, морю подобный, – пояснил Гуннар. И видя, что Дива по-прежнему не понимает его, добавил, – Ладога…
– Ладога? – переспросила Дива. – Я думала, что мы давно идем по морю…– Дива никогда не видела моря, потому некоторое расширение русла Волхова почему-то сразу и без сомнения приняла за морской простор.
– Это река. Море намного больше, княгиня…– Гуннар присел на свободную скамью и склонился над рукоделием. Он латал какую-то одежду, нуждающуюся в починке и, кажется, работа уже подходила к концу. – В море берегов не видать.
– Как это «не видать берегов»? – Дива не постигала услышанного. – А как же мы тогда узнаем, куда нам плыть?!
– Есть проверенные способы. Хельми их знает. Пусть княгиня не переживает на этот счет…К тому же в нашем случае земля будет близко. Нам не велено отплывать слишком далеко от суши.
– И долго нам еще?..– несмотря на свою великую печаль, не позволяющую думать ни о чем, кроме как о разлуке с дочерью, Дива тяготилась путешествием. Она уже устала от тесноты, неустроенности и отсутствия постоянной крыши над головой. В течение дня лодки шли вниз по реке, изредка делая остановки на суше, а по вечерам высаживались на берег. К счастью, ночевать под открытым небом пришлось всего дважды. В остальные разы ночлег проходил на дворищах, хозяева которых не только не удивлялись гостям, но даже ожидали их. Эти радушные жители были готовы помочь проходящим мимо судам перебраться через крутые речные пороги, а также за плату взять путешественников на постой. Конечно же, Диву нигде не ожидали княжеские хоромы. Но много ли ей теперь было нужно? Хоть какая-то теплая изба с горячей кашей на столе да топленая баня с миской глины и мела. – Я думала, мы уже близки к завершению пути.