Горький вкус родных рябинок - стр. 17

Девочки склонили носы ниже, разглядывают.

– Что это? Земля? Похоже на землю. Или песок? Может, порошок какой? Где ты, говоришь, нашла?

– Под ступеньками. Я там ключ прячу. А тут гляжу, спички, раскрыла коробок, а тут это… не спички.

– Лучше бы ты его в руки не брала.

– А что ж теперь делать?

– Не знаю.

– Не знаю.

Одна за другой девочки признавались в своей беспомощности, и лишь верная подруга Света предложила решение:

– К бабке надо ехать.

– К какой бабке? Не знаю я, никаких бабок.

– В Ясенево, слышала, есть какая-то.

– Ой, да я боюсь. Свет, поехали вместе?

– Ну, поедем.

Когда сходили подруги с автобуса в Ясенево, понятия не имели, где эту бабку будут искать. Но язык, говорят, до Киева доведёт, а уж до киевской ведьмы, то бишь, ясеневской, тем более. Короче, нашли.

Бабушка проблему поняла с ходу. И действовала осторожно. В руки злополучный коробок не взяла, велела положить его на платочек, девкам наказала сидеть подальше, не мешать, пока она работать с неопознанным материалом будет. Все сели. Бабка перед коробком, что-то шепчет. Девки подальше, на диване, во все глаза за бабкой наблюдают.

Бабка шепчет, издаёт какие-то звуки, закатывает глаза. А потом как стала зевать. Как стала зевать. Жуть. Катя со Светой сидят, дрожат, по реакции бабки понимают, что всё серьёзно.

Долго длилась процедура. Потом бабка встала, завернула коробок в тот же платок, подаёт хозяйке. Та не проявила желание брать в руки такое. Но бабка успокоила:

– Не бойся! Сняла я страшное заклинанье. Сильно кто-то постарался. И на тебя, и на всю твою семью наложил. Теперь слушай внимательно, что дальше делать. Бери, не бойся, прямо в платочке сожги, пепел весь собери и раскидай по киевской трассе, чтобы машины своими колёсами этот пепел куда подальше увезли.

(В пяти километрах от Лосевки проходит московско-киевская трасса).

Света и тут верной оказалась, не бросила подругу. Вместе как-то добрались до трассы, там же, на обочине сожгли. Долго пришлось повозиться, немало дополнительно вспомогательных материалов сжечь. Пепел бережно собрали, а потом и по трассе щедро рассыпали, стараясь по тем местам, где колёсная колея находится, чтобы уж около Лосевки этой гадости не осталось.

Всё, казалось бы, конец повествования, но нет. Осталось немного.

Через какое-то время в кафе пришла общая подруга и бывшая коллега Оксана. Она здесь раньше работала, часто заходила, со всеми дружила. Зашла в нужный момент, когда народу никого, все работницы сидели за столом и чаёвничали. Ну, она знает, когда заходить.

Поздоровались, пообщались, потом Оксана и обращается к Кате:

– Ты у меня перец молотый просила. Я к тебе приходила, тебя дома не было. Я под ступеньки положила. Ты нашла? В спичечном коробке?

Молчание… потом хохот… и ответ Кати:

– Нашла, и уже сожгла, и пепел по киевской трассе раскидала.

– За..чем?

– Чтобы машины своими колёсами куда подальше увезли.

Теперь, всё.

Путь на конюшню открыл, наверное, Андрей. В пять лет он проскакал на коне по деревне. Все ахнули. Свидетели этого зрелища пытались это самое зрелище остановить. И начало было положено.

Вскоре тропинка на конюшню забетонировалась от детских ножек. Всему виной – редкостное добродушие конюха Витьки Быкова. Был он по деревенским меркам дурачок. В армию не взяли – забраковали, и он нашёл себе место около лошадей.