Гори - стр. 48
– Наверное, доктор был неплох, раз твое самочувствие улучшилось.
– Я не могу передать насколько неплох.
Я обернулась, чтобы посмотреть на Ваню. Он сидел у окна, болтая с соседом по парте, а солнце играло в его светлых волосах, открывая всю красоту и безупречность его лица. Ваня, почувствовав мой взгляд, безмятежно улыбнулся мне. Я опустила глаза и отвернулась, чувствуя как горят мои щеки.
– Больше ничего не говори, я все и так вижу, – тихо проговорила Рита.
Это видели все. Наши встречные взгляды, наши случайные и неслучайные соприкосновения, наши улыбки и смех, наши поцелуи украдкой, сводящие с ума. Я еще никогда не ощущала такой легкости ни с кем. С Ваней я чувствовала пульсацию жизни, ее волнующий ритм. Были ли мы в школе, или катались на гироскутере, или просто ходили в кино, события которого мы не очень-то помнили, потому что, как безудержные, целовались на последних местах, словно созданных лишь для этого.
Всю неделю я чувствовала себя счастливой. Но это было какое-то хрупкое ощущение счастья, когда чувствуешь взаимное притяжение, но еще не знаешь человека, видишь лишь его образ, созданный им же, оболочку, скрывающую что-то внутри, то, что откроется лишь со временем. И примешь ли ты эту сущность, или будешь не готов к тому, что откроется, это было большим вопросом.
Ваня открылся мне первым. Был сентябрьский день, удивительно теплый и солнечный. Мы сидели под яблоней у школы, наслаждаясь нежным утренними светом. Ветер напоминал морской бриз.
– Не верится, что уже завтра будет холодно, – вздохнула я и повернулась к Ване.
– Да, но я всегда согрею тебя, – уверенным тоном сказал он и взял меня за руку. Его прикосновения стали привычным для меня ежедневным ритуалом. – Аня, мне надо кое-что тебе сказать… Даже не так. Мне важно тебе это рассказать.
– Что именно?
– О том, каким я был раньше, – мягко начал Ваня, нахмурившись.
– Ты был маньяком-психопатом?
– Нет, – он улыбнулся и провел рукой по волосам, от чего они стали еще более растрепанными.
– Раз нет, тогда все в порядке! – отшутилась я, хотя видела, что все далеко не в порядке. Мой идеальный парень захотел рассказать о своей неидеальности, и это пугало. – Каким же ты был?
– Не слишком хорошим, – ответил Ваня и после непродолжительной паузы сделал выдох, как будто все это время задерживал дыхание. – Наверное, в психологии это называется подростковым кризисом. Я решил, что не выдерживаю всего того, что было вокруг. Ссоры родителей, их открытые измены, нелюбовь мамы ко мне, – он горько усмехнулся. – Для окружающих я был обычным школьником с офигенно крутым отцом и офигенно крутой матерью, которые, пусть и странно, но жили вместе. Но если бы кто-то решил приглядеться поближе, увидели бы лишь иллюзию семьи, красивую глянцевую картинку. После очередной крупной ссоры родители решили развестись. И все было бы хорошо, если бы спустя пару недель после этого не умер от инсульта мой дедушка. Он был настолько близким мне человеком, даже ближе, чем родители. Я долго не мог смириться с его смертью…
– Мне очень жаль!
Мне было больно смотреть на Ваню сейчас. Я знала какого это, терять близких. От его воспоминаний, таких тяжелых и страшных, он стал очень уставшим, как будто не спал несколько ночей. В его глазах застыла печаль.