Горечь победы - стр. 35
Немного посидев, журналист закрыл глаза и заснул. Часа через три он проснулся от холода. Мовсар не спал. Один из боевиков сидел у костра и клевал носом. Пауль осторожно дотронулся до руки обретенного брата и когда тот среагировал, прикрыл глаза. Омоновец понял и подвинул к нему автомат. Грассер отрицательно покачал головой. Темрикоев кивнул и мгновенно заснул, привалившись к камню рядом. Журналист сделал вид, что проснулся и подкинул несколько сучков на угли. Передернул плечами, делая вид, что озяб.
Чеченец какое-то время наблюдал за ним, а потом, как заметил Пауль, снова задремал. Дело двигалось к утру. Сон сомкнул веки журналиста раньше, чем он успел понять, что засыпает. Голова упала на грудь. Пять мужчин проснулись практически одновременно. Вход в пещеру стал серым. Ночь отступила. Костер почти догорел. Ярко красные угли немного рассеивали темноту в отводке. Мовсар кинул на них остатки хвороста, а потом сходил за новой партией сучьев. Теймураз не пошел с ним.
Омоновец на этот раз вернулся быстро. Швырнул все принесенные сучья на угли и раздул огонь. Блики пламени вскоре вновь заплясали по сводам пещеры. Ее временные обитатели придвинулись к огню, стараясь отогреться от холода ночи. Мовсар вытащил из сумки последнюю лепешку. Снова предложил боевикам, но те вновь отказались. Тогда он разломил ее пополам. Достал два последних помидора и протянул Грассеру:
– Перекуси. Нам далеко еще идти. Пока рано, надо успеть уйти отсюда подальше…
Пауль благодарно посмотрел на брата и принялся за еду. Быстро поели. Два беглеца и боевики внимательно смотрели друг на друга. Никто не хотел начинать разговор первым. Темрикоев встал. Поднял автомат, небрежно закинув его на широкое плечо. На левое плечо закинул сумку и посмотрел на Грассера:
– Ладно, Пауль, нам пора. До Агишбатоя несколько часов тащиться, да еще постараться надо, чтобы никому на глаза не попасть.
Чеченец со шрамом вполне спокойно спросил:
– Мовсар, ты к Абу-Идрису направляешься?
Омоновец кивнул:
– Я дал слово довести и я доведу. Ты же меня не первый год знаешь…
Теймураз перехватил удивленный взгляд немца и пояснил:
– Росли вместе и в первую чеченскую вместе были. – Указав рукой на изуродованную щеку, добавил: – Если бы не он, погиб бы. Вынес на себе, раненый… – Неожиданно для всех четко и громко добавил: – Мовсар, не ходи к Шамилю! Он совсем озверел, собирается к ноябрю всех жителей из Тазен-Кале выселить. Не думает о том, куда они пойдут в холод!
Темрикоев удивился:
– Этого не может быть! У жителей Тазен-Кале и других горных аулов боевики всегда находили помощь! Он же не хочет рассориться со всеми?
Молодой боевик вздохнул:
– Шамиль прогнал аксакалов из Тазен-Кале, когда они пришли…
Мовсар, уже готовый выскользнуть из пещеры, остановился и обернулся, перекрыв собственным телом выход и этим остановив Грассера:
– Прогнал?.. Ну и дела! И когда он намерен вселиться в аул?
Теймураз не стал темнить. Опустил голову и со вздохом сказал:
– Он уже в ауле находится. Вместе со своими людьми. Так что ваша сводка устарела. Я родителей жены, ее братьев и сестер перевез в Агишбатой…
Мовсар вернулся к костру:
– Вы сказали об этом Исрапилову?
Молодой опустил голову:
– Сказали, еще неделю назад… Он промолчал…
Темрикоев развел руками и зло сказал: