Горец. Вверх по течению - стр. 19

Председательствующий с тремя звездами на серебряных петлицах позвонил в колокольчик и, привычно дождавшись полной тишины, заявил:

– Выездное заседание военно-полевого суда Рецкого военного округа объявляю открытым. Ввести обвиняемых.

Конвоиры с винтовками вывели на помост малорослого толстого офицера в мундире с темно-синими обшлагами и длинного худого штатского. Последний был одет дорого и с претензией, но его платье было сильно помято, будто он в нем несколько суток подряд спал.

– Обвинение присутствует на заседании? – спросил председатель суда в пространство.

– Так точно, ваша честь. – По ступенькам вбежал моложавый военный прокурор с кожаной папкой под мышкой, которая зажала эфес его прямой шпаги и оттопырила ее под неестественным углом к телу.

В отличие от поголовно усатых строевых офицеров, этот был гладко, как тут говорили, по-артистически выбрит.

– Приступайте, – разрешил председатель суда.

Прокурор раскрыл свою папку и стал с некоторым артистизмом зачитывать:

– Капитан интендантской службы имперской армии Рой Шаргол и фабрикант Салмон Арш обвиняются в преступном сговоре, произведенном с корыстной целью. Мошенническим образом они нанесли имперской казне материальный вред на сумму в сто двадцать две тысячи золотых кройцеров.

Тут строй солдат непроизвольно ахнул, услышав про такую огромную сумму, которую каждые девяносто девять солдат из ста себе даже представить не могли в натуре.

А прокурор продолжал вести дозволенную судом речь:

– Преступное деяние вышеозначенных господ полностью изобличено, доказано, и обвинение требует…

– Попрошу уважаемого прокурора не частить, – прервал его председатель суда довольно скучным тоном. – Судебное присутствие должно само разобраться в вашем обвинении беспристрастно и невзирая на лица. Наше дело судить, а не штамповать бумаги из военной прокуратуры. Давайте подробнее, советник… И по сути дела.

– Вы позволите, ваша честь, предоставить суду вещественный результат преступного деяния обвиняемых?

– Не имеем ничего против. Даже настаиваем на этом. Суду нужны доказательства, а не голословные обвинения, – председатель суда откинулся на спинку кресла.

По знаку прокурора солдат с такими же светло-зелеными, почти салатовыми обшлагами мундира, как и у остальных судейских, внес на помост пару обыкновенных сапог.

Прокурор кивнул, и солдат поставил сапоги на судейский стол.

– Это все? Только пара сапог? – спросил удивленный председатель.

– Тем более что оба они на левую ногу, – заметил левый заседатель с коротким смешком.

– Действительно, – поддакнул ему правый заседатель.

– Ваша честь, уважаемый суд, – прокурор театральным жестом указал рукой на сапоги. – Я вас прошу сравнить подошвы этих сапог.

Пока судейские щелкали ногтями по подметкам, прокурор окинул взглядом публику, то есть нас, стоящих рядами в партере, если можно так выразиться, и гордо вскинул голову, красуясь перед нами.

– Господин прокурор, может, вы не будете загадывать нам ребусы с обувью, а объясните существо дела, – обратился к нему левый заседатель.

– В том-то и суть, ваша честь, что именно в этом и состоит рассматриваемое дело. Вот даже вы, трое опытных людей с богатым жизненным багажом, не обнаружили никакой разницы. Что же тогда можно сказать о ежегодных инспекциях мобилизационных складов в нашем городе, когда инспектора лишь лениво проводят взором по стеллажам с сапогами, и главное в их работе состоит в том, чтобы количество единиц хранения совпадало с таковым числом в отчетных бумагах интендантства. Между тем подошва одного сапога нормальная, кожаная. А другого – картонная! Хотя и внешне, и на ощупь они просто идентичны.