Гонзо-журналистика в СССР - стр. 12
– На последней полосе нужно в рамочке мелким шрифтом давать следующее объявление: «Редакция газеты „Маяк“ доводит до сведения читателей, что умышленно вставляет ошибки в публикуемые материалы в рамках конкурса „Самый внимательный подписчик“. В конце подписного года будут подведены итоги соревнования, вручены грамоты и памятные призы». Ну, или что-то в этом духе.
– О! – сказал Даня.
– А мне нравится! – встрепенулась Арина Петровна. – Пойдём к шефу?
– Может – без меня?
– Ну не-е-е-ет, кто у нас в редакции главный чудила?
– Кто? – состроил дикую рожу я.
Езерская фыркнула и, поманив меня пальчиком, снова зацокала каблуками – в сторону кабинета Рубана.
Сергей Игоревич сидел за своим шикарным столом в мягком кресле и хихикал.
– Хи-хи-хи! – его лицо покраснело, он платочком утирал слёзы, выступившие в уголках глаз и весь трясся. – Ой, хи-хи-хи…
Даже нас не сразу заметил, а когда заметил – то вдруг принялся грозить мне пальцем и потрясать какими-то фотографиями:
– Гера! Хи-хи-хи! Гера, как это у тебя получается? Откуда у тебя такой, хи-хи-хи, талант – создавать такие абсурдные ситуации, а? Эхе-хе-хе! Везёт тебе на золотых девочек, Гера! Эх-х-х, женить тебя надо! Ой, хе-хе!
Мы с Ариной Петровной смотрели на него с недоумением. В какой-то момент я разглядел, что за фотки. Там мы с Зоей Юговой прибирались под старым мостом. А что? Симпатично она выглядела: в комбинезоне, платочке, перчатках… И чего хихикать-то?
– Ну, чего пришли? – отсмеявшись, наконец выдавил из себя шеф.
– Тут у Белозора идея по поводу конкурса для внимательных читателей возникла…
– Ну, излагайте! – кивнул он.
Я изложил, чем вызвал новый приступ дурного смеха. У шефа сегодня явно хорошее настроение. Он откинулся в кресле и смеялся навзрыд. Такое поведение – оно обычно не зависит от уровня юмора, оно у человека глубоко внутри. Скопилось напряжение – нашёлся триггер, который спровоцировал его выход при помощи смеха. А мог бы наорать, расплакаться… Лучше пусть смеётся.
– Ариночка, идите, идите, можете реализовывать эту… Охо-хо… Идею! А мы с Германом нашим Викторовичем тут ещё кое-что обсудим…
Езерская, пожав плечами, удалилась. Я успел заметить, как в приёмной она переглянулась с Аленой и покрутила пальцем у виска, кивнув головой в нашу сторону. Рубан не заметил – и хорошо.
– Так что, Белозор, как вам удалось заставить племянницу редактора «Комсомолки» мусор в Дубровице убирать?
– А? – меня проняло. – В смысле – племянницу ре…
– А ты думал, двадцатилетняя пигалица собкором может просто так устроиться? Да не в Джезказгане где-нибудь, а в Минске! Нет, девочка талантливая, пишет бойко, по всей республике катается, не боится ни черта, но… «Комсомолка» – это «Комсомолка». Считай – номер один! А ты её – бутылки сдавать. Хе… Хе… – остатки смешинки выходили из него постепенно, выдох за выдохом. – Но молодец, молодец. Колись давай, как это получилось?
– Так интервью она хотела. Пристала, как банный лист к… Хм! Пристала, в общем, во время пресс-тура к нефтяникам. Я так от неё отделаться хотел – а она ни в какую. Мол, вынь да положь ей интервью…
Кажется, я морозил несусветную дичь, потому что шефа опять скрючило пароксизмом хохота:
– Пристала… говоришь? Вынь да положь… говоришь? И что… дал? Вынул? Ихи-хи-хи!
– Э-э-э-э… Сергей Игоревич, давайте я потом зайду?