Гончар из Модиина - стр. 20
Он подарил ей и небольшую, связанную из тонких ремешков, плеть. Плеть была легкой, красивой и у самой рукоятки завершалась кольцом из сыромятной кожи. Это кольцо легко накидывалось на запястье руки.
Он с интересом наблюдал, как она обхаживала лошадей. Мыла и ежедневно чистила. Делилась с ними своей едой, даже медовыми лепешками, доставшимися ей при посещении бейт-кнессета.
Радовался, что она неправдоподобно быстро овладела премудростями верховой езды. Казалось, что для неё не составляло никакого труда оседлать лошадь, забраться в седло, управлять поводьями. При этом, все, что она делала Эста сопровождала непонятными словами и еле слышным напевом.
Он даже, шутя, спросил её, не собирается ли она и в дороге разговаривать только с лошадьми?
— Нет! — ответила она совершенно серьезно. — И с моим хозяином тоже.
Теперь, отъехав добрых полтораста стадий от Дура-Европоса, Эльазар обнаружил, что на руке Эсты не было плети. Не пользовалась она и шипами на сандалиях. Шипы куда-то исчезли. Даже поводья не были натянутыми. Они свободно висели по обеим сторонам уздечки.
Эста сидела в седле уверенно, словно верховая езда была для неё не вынужденным, но давно привычным делом. Она управляла лошадью еле заметными жестами, легким посвистыванием, голосом, и лошадь с явным удовольствием повиновалась хозяйке.
— Кто тебя этому научил? — не выдержал Эльазар. Ты явно превзошла своего учителя.
— Нет, не превзошла, — ответила Эста, — ты меня научил многому. Ты возвратил меня к жизни… Но первым моим учителем была моя бабушка Сарра.
— Отец разводил породистых лошадей, но объезжала их бабушка. Она была бесстрашна! — в голосе Эсты, зазвучала гордость и глубочайшая тоска. — Бабушка умела говорить с лошадьми, — продолжала она. — Лошади подчинялись ей, как малые дети. Это по её требованию из дому были выброшены все, до последней, плети!
Потом, когда бабушка совсем постарела, она позвала меня и сказала, что научит всему, что сама умела, но я дала клятву хранить это в тайне. Ты первый и…последний, — сказала она очень серьезно, — кто это узнал.
— Я подружилась с лошадьми, — продолжала Эста, — с тех пор как помню себя. В пять лет я уже участвовала в состязаниях и завоевала свой первый приз. Это была плеть с золоченой рукояткой. И бабушка тут же её выбросила. — Сказав это, Эста надолго замолчала, а затем, как бы очнувшись, почти шепотом продолжала:
— Лошади — самые близкие человеку творения Всевышнего, — и уверенно уточнила: — Различие состоит лишь в том, что Всевышний не наделил их человеческой душой. Всё же остальное им дано. У них есть свой язык, ум, хорошая память, которой мог бы… иной человек позавидовать. Они, подобно людям, способны ненавидеть и любить, даже очень сильно любить, — последнее она произнесла с глубоким душевным трепетом.
Слушая Эсту, Эльазар блаженно прикрыл глаза. Он наслаждался ощущением свободы. И рядом была она, ради которой он выбрал эту дальнюю дорогу. Не вникая в смысл слов, он прислушивался к её голосу. Этот голос был еле слышен в оглушительной тишине Вавилонской пустыни, но ему представлялось, что этот голос, заполнял всё окружающее пространство, проникал в самые потаённые уголки, его, Эльазара, души.
Незаметно прошел первый день пути. Лошади по-прежнему мерным шагом преодолевали бесконечное пространство. Никто их не торопил. Казалось, они действительно предчувствуют долгую и нелегкую дорогу, экономят силы.