Головокружение - стр. 20
– Но сегодня все изменится!
Последнюю фразу он произнес вслух и крепко сжал кулак. Машинально сжал, поскольку того требовала переполняющая его ярость.
«Сегодня Темный Двор получит щелчок по носу… Да что щелчок – пощечину! И нанесу ее я! Сегодня все увидят, что нет в навах ничего необычного. Что они уязвимы, и что они смертны. Сегодня нава покарает «насекомое», «чел». Сегодня темные будут унижены, а сделаю это я. Я покажу, что навов не надо бояться. Я покончу со страхом, который они наводят. Я укажу путь!»
– И за мной пойдут другие!
В каждом Великом Доме Тайного Города хватало опытных воинов, поднаторевших в искусстве убивать. Во имя Дома, во имя семьи, во имя того, чтобы продолжали жить те, кто выжил в невероятных катаклизмах. И в каждом Великом Доме бережно хранили память о бойцах, бесстрашно защищавших свои семьи. Чтили их. Слагали легенды. Гордились.
Мало кто мог сравниться с людами силой и физической мощью. Несокрушимые шеренги белокурых здоровяков издревле наводили страх на врагов Зеленого Дома, а их тяжеленные секиры с легкостью раскалывали толстые щиты и лучшие доспехи, отсекая пропустившим удар врагам руки и головы.
Потрясающей скоростью отличались хваны. Четырехрукие вассалы Великого Дома Чудь предпочитали легкие и острые мечи, тонкие, почти игрушечные на вид, но наносящие ужасные резаные раны. Хваны владели своим оружием с невероятным искусством, и их частенько сравнивали с опытными поварами, способными за доли секунды разделать на тонкие ломтики любую дичь.
Неудержимыми на полях сражений были боевые маги: рыжие рыцари Ордена и знаменитые Дочери Журавля, отчаянные воительницы Зеленого Дома. Не только оружием разили они врагов, но и заклинаниями, насылая яд, огонь и ужас…
Но…
Но были в Тайном Городе воины, которые превосходили всех. Чуть сильнее людов, немного быстрее хванов, на гран искуснее в боевой магии чудов и Дочерей Журавля. Навы, гарки Темного Двора, так их звали. Наследники несокрушимых легионов, сумевших стереть в порошок легендарных асуров, первых созданий Спящего. Не умеющие отступать, сдаваться и не выполнять приказы князя. Доблесть гарок вошла не в одну поговорку, и именно их выдающиеся качества были причиной того, что в охране зоны Кадаф, которую Великие Дома осуществляли на паритетных началах, присутствовал всего один темный – этого было достаточно.
– Как дела? – осведомился Дирга, скептически изучая неказистый бетонный прямоугольник, который челы для чего-то воткнули на землю древнего Кремля. Идиотское здание давно перестало раздражать нава, но, оказываясь в зоне Кадаф, он всякий раз находил его взглядом и чертыхался. – Происшествия были?
– Догадайся, – саркастически предложил Харуга. И тут же кивнул на хрущевский дворец: – Все никак не успокоишься?
– Лет через двести привыкну, – пожал плечами Дирга. – Если его к тому времени не снесут.
– Не нужно думать о челах лучше, чем они есть, – хмыкнул Харуга. – Разрушают они исключительно красоту, поэтому каменный сарай останется тут навсегда.
– На строительстве можно хорошо погреть руки.
– Подкинь эту идею какому-нибудь чиновнику.
– А как его потом остановить?
– Не знаю. Нужного заклинания еще не придумали.
Навы рассмеялись.
Согласно протоколу, смена должна была осуществляться в комнате дежурных, в присутствии хотя бы одного мага из другого Великого Дома, однако гарки испытывали уважение исключительно к законам Темного Двора, а потому встретились на улице, рядом с Кутафьей башней, и там же провели нечто похожее на официальную передачу смены.