Голова на серебряном блюде - стр. 31
Обстановка вокруг не слишком подходила для бесед. От страха и безнадежности девушки сходили с ума, и даже если одна из них что-то говорила, то лишь сквозь плач, а остальные ей никак не отвечали. Когда Флоранс взялась за пилу, то они не выказали никакого интереса, что она делает и зачем.
Будь здесь мужчина, он, возможно, и подсобил бы ей с побегом. Однако в темнице были лишь девушки. Впрочем, может, именно поэтому конструкция была не настолько прочной. Зазоры были сравнительно широкими, а сами прутья на удивление тонкими. Достаточно распилить один из них, и, навалившись всем телом, можно было бы согнуть его вниз и вылезти наружу через образовавшуюся щель.
Однако, насколько б тонким ни был прут, Флоранс не была уверена, что ей хватит сил согнуть его. В этом случае придется подпилить его еще в одном месте внизу и выломать кусок. Начав гнуть прут, она рисковала не успеть и раскрыть себя. Но если ей не будет хватать сил выпрямить его обратно, то лучше вообще не сгибать его. В этом деле требовалась осторожность – ошибка стала бы роковой. На кону стояла не только ее жизнь. Если она не выберется отсюда живой, то девушки и дальше будут погибать.
Однако пилить даже тонкий прут было непросто. Флоранс работала пилой уже два часа, и за это время на нем появилась лишь крохотная зарубка. Устав плакать, девушки одна за другой стали засыпать. Постепенно в темнице стихло. Даже стоны умирающих девушек стали слабее. Одна из них, кажется, уже испустила дух.
«Зачем оставлять людей в тюрьме после таких пыток? Неужели они хотят, чтобы мы о них позаботились?» – думала Флоранс. Однако в темнице не было ни воды, ни снадобий. Ни один человек в здравом рассудке не стал бы такого делать. Нужно как можно скорее бежать отсюда. Сейчас Руди уже должен быть неподалеку в лесу и готовиться спасти ее.
Подбадривая себя этой мыслью, Флоранс продолжала двигать пилой. На рассвете стражник должен вернуться, и тогда она уже не сможет пилить. Готовить побег можно было только по ночам. Но кто сказал, что ее внезапно не выволокут из камеры и не подвергнут тем же пыткам, что и умирающих девушек? Так что нельзя было тратить попусту ни секунды.
Однако из-за того, что прошлой ночью Флоранс едва сомкнула глаза и устала с долгой дороги, она время от времени клевала носом. В конце концов, спрятав пилу под юбку, рухнула на пол и провалилась в сон.
…Вздрогнув, она открыла глаза. Откуда-то доносились громкие звуки. В коридоре и самой камере стало чуть светлее. Похоже, солнечные лучи просачивались и в подземелье.
Поднявшись на ноги, она вновь чуть не закричала в голос. Стражники как раз собирались вынести раздетые окровавленные трупы. Взяв девушек за запястья, они поволокли их наружу. Соскользнули покрывала, скрывавшие глубокие раны на их телах. Флоранс не могла отвести взгляда от этого зрелища.
Ни одна из девушек не обратила никакого внимания на трупы. Все они ринулись к входу и, крича наперебой, тщетно пытались прорваться наружу. Флоранс даже не подумала присоединиться к ним. Сейчас о побеге можно было не мечтать. За входом пристально следили несколько мужчин, стоявших в коридоре. У некоторых из них были в руках хлеб и чашки – видимо, они принесли еду для заключенных. Рвущихся наружу пленниц заталкивали обратно всего трое мужчин, но и против них девушки не выстояли бы.