Голоса - стр. 17
А она всё плакала. Да и что ей было рассказывать?
Что её отец ушёл в работу? Что мама занята своей внешностью, с каждым годом пилинг и поддержание тонуса тела всё больше и больше отдаляет её от дочери. Каждый сам по себе. Иллюзия семьи. Или ей рассказать ему свою тайну?
В детстве её отправили к бабушке, где, помимо скотины и огорода, разводили кроликов. Городской ребёнок сразу же заприметил кроликов и крольчат, этих непоседливых ушастиков, и она каждый день проводила за играми с ними. Среди всех был любимый, Пушистик, с рыжим ушком, который всегда первым бежал к своей юной хозяйке. Она хотела забрать его с собой, но родители строго настрого запретили подобное. Когда лето подходила к концу, перед самым отъездом, она попросила бабушку пойти попрощаться с милым крольчонком, на что та по-деревенски просто сказала, что Пушистик едет с ней, дала не верящей в своё маленькое счастье девочке пакет, сказав, чтобы мама не жалела зелени. Ребенок заглянул в него и закричал, увидев окровавленную тушку.
Тогда у неё случились первые истерики, походы к психологу, врач пытался восстановить психику и перенаправить эмоции. Только благодаря книгам и поэзии, она постепенно пришла в норму, раскрывая себя по-новому. Но до сих пор вспоминает Пушистика и как с ним поступили.
Евгений Николаевич обнимает и говорит, что в деревне и не такое бывает. Что убийства животных и чужие страдания – часть сельской жизни, рассказывает о том, как крутят головы гусям и казнят кур, что это оправданная жестокость. Замечает, что увлёкся и что она продолжает плакать. И тогда, сквозь слезы, она услышит:
– Ты потрясающая девушка! У тебя такое клёвое тело, но слишком ты неумелая. Тебе нужно научиться делать минет.
Это было последней каплей для неё. Она на секунду задумывается о том, что, а может откусить ему, нахрен, член, но звонит телефон. Это её родители, они интересуются, куда она пропала и почему не отвечала. Она стремительно примет душ, и так же стремительно уйдет домой, но прежде он поцелует её страстно, сильно, и она ответит ему самым долгим поцелуем в своей жизни.
Я знал двух влюблённых, живших в Петрограде в дни революции и не заметивших её (Борис Пастернак).
Эти строчки звучали у неё в голове. Она шла, не замечая вокруг никого, только свет фонарей бликовал от слёз.
Эти слова она напевала, когда подходила к строящемуся зданию, зияющего мёртвыми глазницами пустых окон. Ветер треплет огненно-рыжие волосы, которые попадают в глаза, но она этого даже не замечает. Цитирует сама себе Есенина:
Всё не так, как в её любимом фильме «Взрослый Мир». А ещё очень больно идти. Вспоминает окровавленного Пушистика, единственное существо, которое по-настоящему любило её. Она скоро его снова увидит. Впереди один шаг и девять этажей свободы.
На самом деле её поступок был отчаянно глупым и эгоистичным, она пролетела 9 этажей и это было весьма больно и паршиво. Её «я словно бабочка на ветру, смотрите, как я парю» было самым наитупейшим из тех глупых поступков, которые она делала. И уж снова повторюсь, спустя некоторое время, она очнулась в моей голове, визжа и крича, а после рассказывая свои стихотворения и дичайше меня доставая. И вот прямо сейчас я иду за тем самым Евгением Николаевичем, чтобы как следует его избить, потому что это было именно то самое, что больше всего она хотела в момент, когда гравитация приближала её к асфальту. А как вы знаете, гравитация – штука ну очень коварная. Ксения совершила этот отчаянный поступок, уже ничего не исправишь, но вот ошибки прошлого можно чуть-чуть подправить. Потому, что если это получится, и она успокоится, то возможно мы её больше не услышим. Наверное.