Голос ночи - стр. 10

– Черт! – воскликнул Колин.

Рой сполз со своей табуретки и подошел к месту аварии. Он наклонился и стал внимательно разглядывать сцену крушения.

Колин подошел к нему:

– Сломался?

Рой не ответил. Он заглядывал в крохотные окошки вагонов.

– Что ты там ищешь? – спросил Колин.

– Тела.

– Что?

– Погибших.

Колин заглянул в один из перевернутых вагонов. Там не было людей – то есть там не было фигурок людей. Он взглянул на Роя:

– Не понял.

Рой не отводил взгляд от поезда:

– Что не понял?

– Я не вижу никаких «погибших».

Переходя от вагона к вагону и заглядывая в окна каждого из них, Рой как будто находился в трансе.

– Если бы это был настоящий, полный людей поезд, который сошел с рельсов, пассажиров бы выбросило с их сидений. Были бы разбитые об окна и поручни головы, сломанные руки и ноги, выбитые зубы, исполосованные лица, выколотые глаза, и кровь… повсюду кровь… Их крики были бы слышны на мили вокруг. А многие бы погибли на месте.

– И что?

– Я хочу представить, как бы это было, если бы это было настоящее крушение.

– Зачем?

– Мне интересно.

– Что тебе интересно?

– Идея.

– Идея настоящего крушения поезда?

– Ага.

– Ты не свихнулся?

Наконец Рой оторвал глаза от поезда. Они были вялые и холодные.

– Что ты сказал? Свихнулся?

– Ну, – протянул Колин, – я хотел сказать… ты находишь развлечение в страданиях других людей.

– А это разве не развлечение?

Колин пожал плечами. Ему не хотелось спорить.

– В других странах люди ходят на корриду и в глубине души надеются увидеть матадора, проткнутого рогами быка. А увидеть мучения быка им удается всегда. Им нравится это. А другие посещают автомобильные гонки, тоже только чтобы увидеть крутые аварии.

– Это другое.

Рой усмехнулся:

– Да ну! Как же это?

Колин задумался, стараясь подобрать слова, чтобы выразить то, что он интуитивно чувствовал.

– Ну… с одной стороны, матадор, выходя на арену, знает, что он может быть убит. Но люди, возвращающиеся на поезде домой… они не ожидают ничего… они не ждут беды… и вдруг это случается… Это трагедия.

Рой усмехнулся еще раз:

– Ты знаешь, что такое лицемерие?

– Конечно.

– Слушай, Колин, я не хотел бы тебе этого говорить, потому что ты мой друг, мой настоящий друг. И я тебя люблю. Но раз зашла об этом речь, ты – лицемер. Ты говоришь, что я свихнулся, потому что меня интересует идея настоящего крушения поезда, при этом сам ты тратишь время, смотря фильмы ужасов или читая разные книжки про зомби, вампиров и прочих монстров.

– Какое это имеет отношение?

– Эти истории набиты убийствами. Смерти. Мучения. Да они все только об этом. Людей бьют, пожирают, разрывают на части, разрубают топором. И тебе нравится это!

Колин вздрогнул при упоминании топора. Рой придвинулся к нему ближе. Его дыхание имело вкус фруктовой жевательной резинки.

– За это я и люблю тебя, Колин. Мы оба похожи. Мы – одинаковые. Потому я и хотел, чтобы ты получил работу менеджера команды. Мы сможем быть вместе весь футбольный сезон. Мы сильнее, чем другие. Мы оба сдали экзамены на самый высший балл в школе, даже не прикладывая к этому больших усилий. Мы оба сдали тесты, и каждому из нас не раз говорили, что он гений, или что-то вроде этого. Мы понимаем вещи глубже, чем наши ровесники, а иногда и глубже, чем взрослые. Мы – особенные, Колин. Мы очень особенные.

Рой положил руку Колину на плечо и посмотрел ему в глаза. Казалось, что он смотрит не на него, а сквозь него, проникая в самую глубину. Колин не смог отвести взгляд.