Голод. Одержимые - стр. 17
— Смотрю у кого-то голос прорезался, — смеется Ника, смотря в след Паше, скидывает свои шпильки, подходит и осматривает мой синяк.
Вот от кого точно не будет вопросов. Ей не привыкать к побоям. Она привыкла общаться с не очень нежными парнями. И порой сама выводила их на эмоции, чтобы получить от секса максимум удовольствия.
— Что он сказал? — тихо спросила Даша, продавливая кровать своей пухлой попой. Она сложила локти на своих безразмерных штанах, подперла подбородок и наблюдала, как макияж творит чудеса с моей кожей.
Я пожала плечами.
— Что отправит меня в Америку, если я буду дурить.
— Так может он всех отправит? — развязно предложила Ника и рассмеялась. – Я бы не отказалась попробовать на вкус х*й американца.
Мы с Дашей переглянулись и прыснули со смеху.
— А еще афроамериканца, индуса, китайца, и еще пол сотни национальностей, — загибала пальцы Даша, а я только радовалась, что могу окунуться в эту вот девчачью атмосферу, которая поможет мне немного приглушить боль потери.
— Ну а что мне делать? Сидеть и ждать, когда великий и ужасный Марк Синицын соизволит обратить на меня внимание? — бросает она взгляд на тут же насупившуюся Дашу.
— При чем тут Марк? — сразу ощетинилась она, поджимая пухлые губы, и вскочила с кровати.
Пробуравила взглядом спину Ники, с которой вообще неизвестно по какой причине сдружилась и прошла к единственной книжной полке.
Там она стала демонстративно рыться в финансовой литературе.
— Моя влюбленность, над которой ты так любишь глумиться никого не касается. Я же не хожу за ним с транспарантами. Я тихонько сижу.
— А может быть пора действовать, - повысила голос Ника. — Посмотри на Васю…
— Не надо на меня смотреть, — оглядела я свое подправленное лицо и встала. — Спасибо, Ник, как всегда шикарно. Я тоже ничего больше не буду делать. И если Даша хочет любить на расстоянии, то это ее дело. Не всем быть такими смелыми как ты.
— Я могу трахать, кого хочу. Хоть эскимоса.
— Трахай, — одобрительно махнула я, подошла к обиженной Даше, и потянула ее за собой.
— Куда…
— Будешь моим парламентером. А то вдруг Паша меня убить захочет.
— А чего ты кричала? — спросила Даша, взяв меня под руку и еле подстраиваясь под шаг по крутой лестнице. — Ты никогда голос не повышала.
— Да-а... — улыбнулась я натужно и толкнула дверь балкона, на котором все собирались покурить. — Мозги от похоти расплавились, вот и стала на всех кидаться. Скоро буду спать с каждым встречным, как наша Ника.
— Ну не-ет... — протянула Даша с усмешкой, забирая пачку сигарет у насквозь обиженного Паши, и усаживаясь возле него с одной стороны. Я села с другой так, что ноги свешивались вниз с балкона и положила подбородок на плечо друга.
Подула в ушко. Когда он смерил меня обиженным взглядом, улыбнулась. Хватит дурью мается. У меня ведь кроме этой троицы больше и нет никого.
— На такое ты даже под тяжелыми веществами не пойдешь, — продолжила Даша, затягиваясь сигаретой.
— А если вдруг пойду, пристрелите меня, — улыбнулась я ей широко и покачала головой на протянутую сигарету. Никогда не имела тяги к никотину.
— Макар пристрелит, — подал голос Паша, выпуская струю дыма. Ну и хорошо, что заговорил. Хоть и ворчливо. А еще голову на мою наклонил, извещая о полной капитуляции.
Когда перед тобой раскинулся, как разноцветное поле, целый город, волей-неволей задумается о смысле жизни.