Голая королева. Белая гвардия – 3 - стр. 6
Мазур допил до дна, медленно отходя от нешуточного напряжения. Протянул:
– Крепенько нам повезло, что обнаружился двойник…
– Повезло, – кивнул Лаврик и добавил очень серьезно. – Но если бы не было Николь, мы с Мтангой все равно создали бы двойника. В кратчайшие сроки и бешеными темпами. В первую очередь, искали б среди родни Натали, у нее много родственниц, думаю, удалось бы подобрать кого-то с некоторым фамильным сходством, а там подключили бы гримеров. Собственно, лично я именно этот вариант и рассматривал с самого начала, но Мтанга рассказал о Николь, получилось еще проще…
На экране распевали что-то задорное и отплясывали скудно одетые девушки – ага, перерыв между двумя отделениями передачи, каковой Жозеф беззастенчиво слямзил из «Шоу Бенни Хилла». Жюльетт положила голову Лаврику на плечо и томно глянула на Мазура:
– Констан великолепен, правда?
– Констан всегда великолепен, когда служба требует из шкуры вон вывернуться, – сказал Лаврик без улыбки и продолжал еще серьезнее: – А вот вам, милые девушки, я бы с превеликим удовольствием надрал задницы, обеим, будь у меня такая возможность. Так подставиться…
– Констан, честное слово, я сама ни в чем таком не участвовала, – заверила Жюльетт (раскаяние на ее смазливой мордашке показалось Мазуру наигранным). – Я просто подыгрывала, и все…
– Вот то-то и оно, – проворчал Лаврик. – Доигрались, милые проказницы, столько сил и нервов из-за вас пришлось угрохать… Жюльетт протянула вкрадчиво:
– Ну, в конце концов… Натали – королевской крови, к тому же мой командир, пришлось подчиняться…
– Скажи проще: карьеру хотелось сделать, – сухо бросил Лаврик.
– Ну да, а что? – сказала Жюльетт без особого раскаяния. – Иначе так и осталась бы продавщицей в папашиной лавчонке. А теперь – уже лейтенант. И Натали будет королевой, дураку ясно. Ты не сомневайся, я за нее в огонь и в воду…
– Не сомневаюсь, – проворчал Лаврик. – И все равно, хорошей плеткой бы вас обеих…
Жюльетт сказала решительно:
– Если в общем и в целом… В Европе это уже давно не считается извращением, обычное дело.
– Эмансипация… – буркнул Лаврик по-русски.
Впрочем, Жюльетт, сразу видно, прекрасно его поняла – словечко-то в русский пришло как раз из французского…
– Ну да, эмансипация, – сказала она с некоторым вызовом. – Что тут плохого?
– Плохое здесь то, что следовало помнить: тут вам не Европа, – все так же сухо произнес Лаврик. – Прекрасно должна знать, как здесь на такое смотрят. Не будь нас с Мтангой, не хочется и думать, чем могло кончиться…
Уютно устроив голову у него на плече, Жюльетт промурлыкала:
– Когда Натали все узнает и станет королевой, она вас, не сомневаюсь, должным образом вознаградит… Констан… – протянула она тоном маленькой капризной девочки. – Ну не будь ты таким занудой! Все хорошо, что хорошо кончается. Вы же победили, правда? – с кошачьим прищуром, воркующим голоском сообщила:
– Если тебе это так уж необходимо, можешь нынче ночью меня выпороть плеткой, только не особенно сильно…
– Неплохая идея, – фыркнул Лаврик. – Получишь за двоих…
– Только не слишком сильно, милый! – воскликнула она с наигранным ужасом, прижимаясь к Лаврику вовсе уж откровенно.
Глядя на них, Мазур ощутил укол мимолетной зависти: в отличие от него, у этой парочки все происходило самым естественным образом, без всяких потаенных комбинаций. Натали, конечно, действовала по своему хотению – но он-то получил строгий приказ (который еще неизвестно куда заведет). А у этой парочки все иначе, зов природы, и не более того, Жюльетт, правда, сама навязалась, но это называется «эмансипация», а не «подстава». Да, завидно чуточку. Уйти, что ли, к себе и не мешать им? Нет, как бы Жулька к нему не прижималась, Лаврик обязательно будет смотреть второе отделение, не поддаваясь на недвусмысленные поползновения. Тем более что плясуньи-певицы исчезли с экрана, вновь появилась эмблема передачи…