Год и один день - стр. 21

– Как скажешь, – улыбнулся Олли, глядя на нее сверху вниз. – Ты босс.

Она была рада, что они договорились по этому вопросу.

Вернувшись вниз на улицу с теплым вкусным пряным вином в руке, они медленно шли по краю рынка, останавливаясь около каждого киоска, чтобы подробно рассмотреть товар. Меган остановила Олли, чтобы посмотреть на разнообразные брелки, украшенные изображением астрономических часов. Она читала о них в самолете и с нетерпением ждала, чтобы посмотреть на них в действии.

– Напомни мне, что мы делаем дальше, – спросил Олли десять минут спустя. Они вернулись к Староместской ратуше, которая устремлялась высоко в небо. Их теснила толпа туристов. Астрономические часы были прямо над ними, их золотые, голубые и ярко-оранжевые звезды сверкали в свете заката.

– Перед началом каждого часа маленький скелет вон там, – она указала справа от главного циферблата, – тянет за веревку и переворачивает свои песочные часы. Потом там, – она снова показала на узкую дверцу над часами, – одиннадцать апостолов и святой Павел выходят небольшой процессией.

Олли прищурился, глядя наверх.

– Потом кричит петух, и часы играют свою мелодию, – добавила она, сверяясь с путеводителем, чтобы проверить, что все правильно запомнила.

– А что происходит с теми часами, внизу? – спросил Олли.

– Они показывают движение солнца по знакам зодиака, – сообщила она, доставая камеру из сумки и направив ее вверх. – Нижние часы когда-то были золотыми, на них были два круга с двенадцатью изображениями, движущимися снаружи к центру. Каждый из них был вписан в круглую рамку, внешние картинки изображали месяцы года, а внутренние – знаки зодиака.

– Вон твой знак, – сказала она Олли, показывая фотографию, которую только что сделала, – золотой значок в форме буквы «М» с еле заметным хвостиком.

– Что-то не похоже на скорпиона, – произнес Олли.

Меган снова уткнулась в книгу.

– «Рядом со Смертью находится фигура турка, которая является символом вожделения», – прочитала она, заливаясь краской, осознав, что только что сказала.

– Мне он нравится, – заявил Олли.

Ну еще бы!

– А эти двое, на другой стороне, – продолжала она, пропустив его слова, – это Тщеславие и Жадность.

– После колбасок я готов посочувствовать Жадности, – вставил он. Меган постаралась не рассмеяться.

– Ты такой балбес, – улыбнулась она.

– Ага. Прожорливый, – закончил Олли, улыбаясь, и поддел ее локтем. Она не могла привыкнуть к его частым прикосновениям. Обычно они сидели напротив за столиком в пабе или на противоположных концах ее дивана, но здесь, в Праге, они постоянно находились бок о бок.

– Помолчи, пожалуйста, – сказала она, слегка толкая его головой в плечо. – Часы начинают представление.

Над площадью повисла тишина, когда Смерть ожила и перевернула свои песочные часы. Последовал легкий скрипучий звук, появились апостолы, их бородатые головы появлялись в окошке видоискателя Меган по одному. Она поразилась, насколько разными они выглядели и сколько усилий было приложено, чтобы создать их и поддерживать в идеальном состоянии. Она обратила на это внимание в городе в целом, на самом деле – как тщательно поддерживается чистота и как ухожен город. Жители Лондона могли бы многому поучиться у чехов.

Часы начали свою мелодию, и она слышала прекрасный звук щелкающих фотокамер, раздающийся вокруг нее. Несколько идиотов даже включили вспышки. Естественного света все еще было более чем достаточно, к тому же золото часов было таким сверкающим, что почти светило. Если бы люди продвигались хотя бы чуть-чуть дальше автоматических установок на своих фотоаппаратах и бестолковых нажиманий копок! Они упускали такое количество красоты, которую легко можно было бы поймать, используя всего несколько настроек. Олли, который был занят съемкой на телефон – чертов телефон! – явно не очень поддерживал ее точку зрения.