Гнездо аиста - стр. 22
Непроизвольно проследив ее движение, Клим склонил голову:
– Ну конечно. Она верит.
Он отбросил со лба упавшие волосы и сухо пояснил:
– Это называется «вялотекущая форма шизофрении с психопатоподобными проявлениями».
– Тяжело вам с ней? – Зина даже не прикоснулась к нему, а Климу вдруг почудилось, что она обняла его всем, что ее составляло: голосом, взглядом, этими удивительными косами, длинными руками…
Он так и замер от этого ощущения, которое мгновенно просочилось под кожу и растеклось по всему телу мягким, удивительно приятным покалыванием. «Я просто пьян!» – сердито напомнил он себе, заставив пробудиться, и тут же услышал свой жалобный голос, который начал звучать секундой раньше:
– Она целые дни только и говорит об этих снах! О тех, что видела, и о тех, что собирается увидеть…
Не сделав даже попытки взять его за руку, что стало так распространено в последнее время, Зина вдруг оживленно заерзала:
– А это интересно!
– Что интересного? – немного обиженно спросил Клим, не ожидавший такой реакции.
– Она умеет заказывать сны…
– Заказывать? Нет. Она все выдумывает. На самом деле ей снится что-нибудь другое. Или вообще ничего не снится… Она просто накладывает свои фантазии на пустоту.
– Откуда вы знаете? А вдруг правда?! Представляете, как здорово уметь такое! Захотел провести ночь с каким-нибудь человеком и – пожалуйста! Он тебе уже и приснился.
Не разделив ее ребяческого восторга, Клим равнодушно заметил:
– Ночь можно провести с кем-то и без помощи сна…
– Ну, не скажите! – горячо возразила она. – На деле это совсем другое. Разные же бывают обстоятельства… Семьи. Расстояние. А иногда и то, и другое.
– Боюсь, ни у кого еще не получалось заказывать сны, – холодно заметил Клим. Он не мог отделаться от ощущения, что эта женщина втайне смеется над тем, что было его болью. И не придуманной, а самой что ни на есть настоящей. И оттого, что он спьяну доверился именно ей, становилось еще больнее…
«Пить надо меньше!» – Клим повторил про себя фразу из знаменитого кинофильма и вспомнил, что там ее тоже произносил врач, который, с непривычки выпив, влип в разные неприятности. Ему также вспомнилось, что там все закончилось хорошо, но это его ничуть не обнадежило. В его случае надеяться на что-либо хорошее было уже невозможно…
Он уже подался вперед, чтобы встать и уйти, сославшись на то, что не хочет мешать ей собраться перед спектаклем, и, скорее всего, если не поймают, совсем бежать из этого дворца, для которого Клим был чужим, как вдруг Зина резко дернула его за полу пиджака:
– Тихо! Сидите. Не шевелитесь…
Глаза у нее опять сделались круглыми и совсем почернели, но Клим не сразу сообразил, что это от страха. Сперва он хотел было даже возмутиться, потому что хоть в обычной жизни терпел чужую бесцеремонность, но, выпив, мог и сдачи дать. Однако прежде чем Клим раскрыл рот, он успел расслышать голоса внизу. Узнав Ивана, он без дальнейших уговоров прикусил язык и в панике подумал: «А с чего она так перепугалась? Неужели он до того ревнив? Мы же просто разговаривали…»
Уже придумывая самые неправдоподобные оправдания своего присутствия, он услышал, как Иван натянутым голосом спросил:
– Все действительно так серьезно?
– Куда уж… – ответил немолодой, глуховатый голос. – Он уже в предвариловке, я тебе говорю.