Гнев - стр. 22
– Очень много смотрю сериалов, – наконец сообщила она. – В старости, боюсь, начну подозревать сама себя. Вот ты, – она ткнула наманикюренным пальцем с кристаллом, приклеенном на ногте, в нагрудный карман Зорна, – не ты играл в сериале – не помню уже, как называется – в седьмом сезоне, маньяк убивает всю свою семью, потому что его раскрыли?
– Нет, не думаю, – ответил Зорн.
Она вдруг потеряла к нему интерес, как будто его тут и не было, и обратилась к Еве:
– Вам, может, верхний уровень на этот раз? Или нижний, как обычно, милочка?
– Нижний, пожалуйста, – вежливо улыбнулась Ева.
Толстуха набрала что-то, потыкав в пожелтевшие кнопки клавиатуры. Компьютер зашумел.
– За обстановку по вашему вкусу – доплата двадцать процентов. Берете?
– Да.
Ева кивнула и надела на голову широкий обруч сканера. Такие старые уже и не встречались Зорну. Он с сомнением посмотрел на сканер: интересно, что́ она выберет.
– Вы есть в нашей программе лояльности, поэтому ждать номер после сканирования не нужно: он готов.
Дама нежно улыбнулась Еве. На панели зажглась лампочка, и Ева сняла с головы обруч.
«Престарелая Мерлин Монро», – назвал администраторшу про себя Зорн. Тем временем звезда повернулась к ним спиной и стала смотреть на пустые крючки с номерами, висящие на стене. Некоторое время спустя покачала головой, сказала себе под нос: «Божье наказание», и принялась рыться в ящиках стола. После долгого громыхания, из его недр она выловила что-то, что оказалось железными ключами. Настоящими ключами с брелоком, на котором был написан номер комнаты. Выложив их на стойку перед Зорном и Евой, она повернулась и отправилась в сторону буфета, в глубине которого Зорн различил многочисленные бутылки с мерцающими этикетками.
– Не забудьте свечи, дальше по коридору темно, электричество отключают временами за неуплату, – бросила она им, сделав неопределенный жест.
– Серьезно? – Зорн с недоумением смотрел на ключи в руке. – Я думал, в Европе такого уже не найдешь.
– Пошли. – Ева потянула его за рукав. – По крайней мере, это приятнее, чем кусок пластика.
Они прошли через темный вестибюль. В неверном свете свечей тени тревожно разбегались по углам, под диваны, стоящие как попало, мелькнул огромный камин, и они вышли к лифту.
Лифт был настоящей рухлядью. Чтобы войти, нужно было самим открыть кованые двери, а затем еще одни внутренние, деревянные. Нажимая кнопку, Зорн, стоящий с тяжелым подсвечником в руках, не был уверен, что сейчас вообще что-то произойдет, но машина вдруг ожила и со скрипом начала движение. Весь путь на минус третий этаж лифт дрожал, тросы издавали скрежет, а электрический свет судорожно мигал. Вокруг лампы, за железной сеткой, вился непонятно откуда взявшийся огромный мотылек. Второй такой же, засохший, валялся на полу.
– Да, – Ева кивнула своему отражению в треснутом зеркале лифта, – есть в этом мире места, которые не меняются.
– Мы спускаемся в ад? – спросил Зорн, притворно закатывая глаза.
– Мой ад везде, и я навеки в нем: это давным-давно объяснил еще Мефистофель. Ад – это самое надежное место, чтобы спрятаться. Никто не хочет спускаться туда вслед за тобой.
– Если только те, кто за нами охотится, – люди, а не черти, – проворчал Зорн.
Стены в коридоре были обшиты снизу темным деревом, а дальше, до потолка, красным шелком, потертым и несвежим. Кое-где к стене были прикручены вазоны с выцветшими пластиковыми тюльпанами.