Гнев ангелов - стр. 38
– В общем, такова наша история, – заключила Мариэль Веттерс. – Что вы о ней думаете?
– Пока думаю, не пора ли нам заказать что-нибудь покрепче кофе? – произнес я. – Поскольку мне этого явно не хватает.
Эрни Сколлей согласился на глоток виски, а Мариэль одобрила бокал «Каберне Совиньон». Я заказал его же, хотя вино едва пригубил. Мне просто хотелось чем-то занять руки. К тому же мне не нравилось, что Эрни, как и в начале нашей встречи, еще держится очень напряженно. Пусть он не бог весть какой любитель выпивки, как сам признался, но сейчас, после рассказанной ими истории, явно чувствовал, что заслужил стаканчик за все свои усилия. И с первым же глотком его напряжение начало убывать.
Он откинулся к стене и отключился от разговора. Его размышления, вероятно, были о том, как он стоял возле закрытого гроба Пола.
– Каких действий вы хотите от меня? – поинтересовался я.
– Не знаю, – призналась Мариэль. – Мы осознали, что должны рассказать вам о случившемся: ведь мои родители оба упомянули о вас перед уходом.
– Почему ваш отец не пришел ко мне сам, как советовала ему жена? – спросил я.
– По его словам, он не думал, что от этого будет какая-то польза, и Пол Сколлей тоже его отговаривал. Они оба боялись из-за денег. Боялись, что если обратятся к вам, то вы сдадите их полиции. Но вам надлежало узнать об их деле. Отец дождался того момента, когда закон уже ничего не сможет ему сделать, и только тогда сообщил мне о вас. А самой мне хотелось узнать, что вы нам посоветуете. Мы боялись, что тот тип, Брайтуэлл, может вернуться, но если вы сказали правду, то у него нет шансов.
Моя рука невольно сжала бокал вина. Мариэль ошибалась. Меня предостерегали от убийства Брайтуэлла: его надо было взять живым, потому что существовали те, кто полагал, что в момент смерти оживлявшая его сущность, темный дух, поддерживавший жизнь в разлагающемся теле, мог отлететь и вселиться в другое существо. Умер только владелец тела: зараза осталась. Честно говоря, я считаю, что во всем мире недостаточно виски и вина, чтобы Эрни Сколлей и Мариэль Веттерс смогли с радостью воспринять мое сообщение. В любом случае, может, это все-таки неправда. В конце концов, просто глупо верить в подобную чертовщину…
– Нет, ни одного шанса, – уверенно произнес я.
Ну разве что половинка шанса. Возможно.
– А как вы вообще с ним столкнулись? – спросила Мариэль.
– Это было в ходе расследования одного дела несколько лет назад. Он показался мне… – Я помедлил, подыскивая наиболее точное слово, но, так и найдя его, сказал: – Необычным.
– Мой отец служил в Корее. Он думал, что сильнее, чем орды китайцев, несущихся с холма, его уже ничто не напугает. Но Брайтуэлл напугал.
– Да, такую роль он исполнял мастерски. Он внушал ужас. Терзал. Убивал.
– Тогда мир наш ничего не потерял.
– Уж точно не потерял ничего хорошего.
– А как он умер?
– Это не имеет значения. Вам достаточно знать, что он мертв.
Эрни Сколлей вернулся к нам, выплыв из своих мысленных блужданий. Его вдруг заинтересовал кончик собственного галстука, и он принялся теребить его между пальцами, словно пытаясь стереть какое-то пятнышко. Наконец сказал:
– А что будет, если полиция обнаружит то, что сделали Харлан и Пол?
Ага. Так вот что по-прежнему тревожило его.
– Мистер Сколлей, неужели вы еще переживаете из-за тех пачек долларов?