Глубинная ловушка - стр. 25
– Фурцев! Фурцев! – ору в микрофон гарнитуры. – Фурцев, ты меня слышишь?!
Тишина. Вместо молодого Игорька оглушает доклад Устюжанина:
– Я – «Ротонда». «Одиссей» приступил к приему оборудования на борт.
– Что с бригадой, «Ротонда»?
– Четверых наблюдаю.
– Четверо, – подтверждает Белецкий. – Пятого нет.
Черт! Что за фортели выкидывают англичане?!
На всякий случай оставляю группу присматривать за норвежцами, а сам устремляюсь на глубину с явным предчувствием чего-то мерзкого. Посмотрим, надежно ли пашет мой «шестереночный механизм»…
Британца не видно, зато метрах в двадцати пяти от дна нахожу Фурцева. Парень завис в вертикальном положении неподалеку от еле заметных контуров кормы затонувшего судна и, медленно перебирая ластами, смотрит куда-то в сторону. Мое удивление усиливается: в руках Игоря нет навигационно-поисковой панели, нет и автомата.
Подплыв к нему, осторожно касаюсь плеча.
Игорь шарахается и «включает панику» – неистово работает конечностями, стараясь поскорее всплыть. Подобный психологический срыв на большой глубине опасен. Если человека не привести в чувство – срыв закончится его гибелью или баротравмой с жуткими последствиями.
Хватаю Фурцева за костюм, «ставлю» перед собой на расстоянии вытянутых рук, дабы случайно не повредил мой дыхательный аппарат, и приказываю знаком: «Замри! Не двигайся!» Система подобных знаков имеется в каждой команде боевых пловцов, аквалангистов, водолазов и дайверов. Это продиктовано жизненной необходимостью, ведь под водой не всегда бывает надежная связь.
Знак не с первого раза, но срабатывает – Игорь меня узнаёт.
Успокаиваю, похлопывая по плечу и одновременно зову по имени, пытаясь наладить связь. И вдруг замечаю отсутствие на гидрокомбинезоне черно-желтого приемопередатчика; из-под маски сиротливо болтается провод с разъемом от гарнитуры.
Так вот почему он молчит! Интересно, кто ж его так ловко обчистил?
Осматриваю придонный слой в поисках пропавшего британца. Никого. Ни единой живой души.
Меж тем старлей приходит в себя и настойчиво указывает на северо-восток. Всматриваюсь туда, где еще недавно высился столб ила, выбрасываемого из жерла мощной помпы…
Что за черт?! На одной с нами глубине и на самой границе видимости чернеет нечто большое, непонятное. Будто округлая корма еще одного лежащего на боку судна. Но никакого судна здесь не было – провалиться мне на этом месте! Мы ходили над британцами большими кругами и осматривали каждый квадратный метр!..
Меня охватывает странное и весьма неприятное ощущение. Кажется, помимо нас, британцев и норвежцев, здесь присутствует еще кто-то.
Глава шестая
Море Лаптевых
Накануне очередного испытательного пуска баллистического «Молота» судно «Академик Антонов» вышло из порта Тикси и, прошлепав вдоль многочисленных шхер и изрезанного протоками полуострова, отдало якоря в сорока милях от берега. Половину всей площади моря Лаптевых составляют ерундовые глубины до пятидесяти метров, а южнее семьдесят шестой параллели они не превышают и двадцати пяти. Резкий свал глубин наблюдается у северной границы моря, где заканчивается пологая материковая отмель и начинается океанское ложе. По этой банальной причине у бороздящих здешние воды моряков проблем с поиском стоянки не бывает.
Судовой экипаж «Антонова» состоял из десяти человек, научный состав – из восьми «ракетчиков»: инженеров телеметрической аппаратуры, операторов Телексного терминала, РЛС и прочего люда, причастного к запускам и пролетам баллистических ракет в сторону Камчатки.