Глаза Гейзенберга - стр. 27

– Ясно, ясно, давай дальше, – торопливо сказал Стетсон.

– Все по порядку, – пожурил его Орн. – Но до всего дойдем. К тому времени я уже немало знал про гинцев. В джунглях обитали их враги, дикие существа, во многом на них похожие. Они жили на свободе, которая могла даже вызывать определенную зависть. Граззи. Граззи. Мне подумалось, не может ли это быть заимствование из другого языка. Что, если оно значило «враг»?

– Не понимаю, к чему ты ведешь, – сказал Стетсон.

– Веду нас к «Дельфинусу».

– Это… это слово подсказало тебе, где «Дельфинус»?

– Нет, но оно подтвердило гинский паттерн. Я с первого контакта подозревал, что культура Гины, возможно, походит на культуру древнетерранских индейцев.

– Это которые делили людей на касты и поклонялись дьяволу или что-то вроде того?

– Не индийцев, а индейцев. Америндов, коренных обитателей Америки.

– И что навело тебя на такие подозрения?

– Наша встреча напомнила мне набег примитивных кочевников. Их главный спрыгнул прямо на капот саней. Это была демонстрация бравады, нечто вроде ритуала доблести «ку».

– Что еще за «ку»?

– Вызывающий поступок, который подвергает воина непосредственной опасности. Он хотел выставить меня дураком.

– Я что-то потерял нить, Орн.

– Терпение, мы идем к цели.

– К тому, как ты узнал, где они спрятали «Дельфинус»?

– Именно. Понимаете, их главный, этот Тануб, сразу же представился Вождем Высокой Тропы. Этого в нашем списке переводов тоже не было. Но догадаться несложно: вождь налетчиков. Почти в каждом языке нашей истории есть термин для налета или нападения, происходящий от слова «дорога», «тропа» или «путь».

– Разбойники с большой дороги, – сказал Стетсон.

– Само слово «рейд», – продолжал Орн, – это искаженный вариант древнечеловеческого слова «дорога».

– Ладно, ладно, но как все это…

– Мы почти добрались, Стет. Смотрите, что нам известно о них к этому моменту? Культура стеклодувов. По всем признакам можно было предположить, что они недавно поднялись с первобытного уровня. А потом они подыграли нам, рассказав, насколько их вид уязвим к вымиранию – им необходимо строить жилье высоко в солнечных лучах.

– Ага, это мы и тогда услышали. И поняли, как их можно контролировать.

– «Контролировать» – плохое слово, Стет. Но не будем сейчас об этом. Вы хотите знать, что мне подсказала их физиология, их язык и все остальное. Так вот: Тануб сказал, их луна называется Чираначурусо. Перевод: «рука победы». Когда я это услышал, все встало на свои места.

– Не понимаю.

– У них вертикальные зрачки.

– И что это значит?

– Это признак ночного хищника, который обыкновенно нападает на добычу сверху. Истории не известны никакие другие существа с вертикальным разрезом в органе, воспринимающем свет. А Тануб сказал, что «Дельфинус» спрятан в самом подходящем месте за всю их историю. Значит, где-то высоко, очень высоко. И, конечно, в темноте. Соединим, и получится высокая точка на темной стороне Чираначурусо, на «Руке победы».

– Ох, я грипус лупоглазый, – прошептал Стетсон.

Орн ухмыльнулся.

– Не стану вам поддакивать… сэр. Я сейчас так себя чувствую, будто от одного моего слова вы и правда можете в него превратиться. А мне пока что хватило контактов с негуманоидами.

«Жизнь познается через смерть, – сказал аббод. – Без вечного присутствия смерти невозможно достичь просветленности, вознести сознание над рамками, отступить от сети символов и окунуться в бесфоновую пустоту».