Главы для «Сромань-сам!» - стр. 2
Дмитро Иваныч подхмыкнул, оборачиваясь к ступеням бетонного марша для спуска до промежуточной площадки между этажами, где его сменит следующий, такой же, уходящий дальше вниз на точно же такую глубину, чтобы там смениться другим, ещё глубже, но ровно настолько же, а там другого продолжит после-следующий в кругообразно квадратно-гнездовом винтовращении смен маршей в доме, который построил Джек, ударник коммунистического труда, член трудового коллектива СМУ-28, который смонтировал их в такой вот неизменной попеременности.
И вот стекают они под гору, марши эти, до самого до выхода из подъезда, проложенные бок о бок, почти вплотную, без просветов (Дмитро Иваныч и в мыслях даже не держал каких либо намёков, безответственных, на "беспросветность", у нас всё есть, нам ничего не надо, клаустрофобией тут никто не мается, даже и слов не ведаем с настолько склизкими уклонами, естественный отбор держит под контролем беззаветную верность воззрениям и преданность укладу нашего самого правильного, социалистически чёткого образа жизни).
Потому что простота – основа прочности, любое чудо техники в конечном итоге раскладывается на сочетания из палок-дырок. Да-да! С того мига как пText Bodyалка вошла в дырку охвата ладони человекообразного, меняются только размеры, но не принцип действия. А вымыслы всяких мифологий про трёх китов в основе мироздания, и споры поставщиков опиума для народа про единосущность троицы и прочую херню – ничто иное, как происки ползучей шизофрении на службе у вражеских разведок.
Вполне даже культурная у нас тут клетка, ну, в смысле, лестничная. На образцово-показательную вряд ли потянет, но в ряды передовых сгодится. Выше третьего этажа вандальной арифметики не встретишь, на тему между кем забита дырка + и что там выйдет после пары палок =, и нет размашистых фресок члена с яйцами—ни-ни!—в стиле Пикассо. Хоть и абстракционист, но сочувствующий делу коммунистических преобразований в масштабах всей планеты. Чтоб лагерь социализма рос и по правильным понятиям шагал исполнить мудрые предначертания сверху.
Побелка тихо-мирно обрастает чёрной пылью повыше полосы, где штукатурку—от ступеней и на высоту плеч—скрепил слой масляной краски, казённо-зелёной, в нечастых шрамах и отметинах неизбежно наносимых будничным течением жизни.
Вот кто-то в ходе домашнего ремонта спустился/(поднялся?) на пролёт пониже/(повыше?) и досуха обтёр краску с кисти (да, колер не совсем совпал, однако же зелёная). А тут вот грузчики углом впахались, как выворачивали холодильник из тесноты марша на узкую площадку, покуда пёрли куда там надо было дотащить…
Обычный с некоторых недавних пор предикамент – Антонина Васильна забыть изволили, что дома хлеба нет, вот и послала. Нет, насчёт «послала» следует поаккуратнее, Дмитро Иваныч не из тех, кого, эдак, размашисто пошлёшь. Старший Преподаватель на факультете Английского языка. Вуз хоть и провинциальный, но именной и Краснознамённый, не хухры-мухры. Причём не просто Старший Преп, как прочие сверчки по своим шесткам, а СтарПреп с личным багажом, филологичным…
А тут вам, кстати, отнюдь не здесь, а уж тем более не там, в азиатской Азии, где ханы с баями поперекрашивались в Генсеков тамошних ЦК КПСС, и у них дипломы, должности, лауреатства, степеня́ теперь ассортимент видов товара для сезонных распродаж и внутриклановых подарков кому надо.