Глава субъекта Российской Федерации: политическая и юридическая история института (1990-2013) - стр. 50
В Алтайском крае в 1995 г. была предпринята попытка перейти к парламентско-правительственному правлению. Контролируемое представителями левых сил Законодательное Собрание конфликтовало с Главой администрации Львом Коршуновым (сменившим в 1993 г. неэффективного Владимира Райфикешта). И депутаты решили уставно закрепить, что нового Главу будет избирать парламент, а не население. Коршунов категорически отказался подписывать принятый Устав, но Собрание преодолело его вето. Тогда Глава обратился в Конституционный Суд.
Тот в своем Постановлении от 18 января 1996 г.[308] указал, что «высшее должностное лицо, формирующее орган исполнительной власти, получает свой мандат непосредственно от народа и перед ним ответственно». Выборность глав, говорилось в решении Суда, следует, во-первых, из конституционных положений об осуществлении народовластия непосредственно, а также через органы государственной власти (ч. 2 ст. 3) и о праве граждан избирать органы государственной власти (ст. 32); во-вторых, из конституционного принципа единства системы государственной власти (ч. 2 ст. 5). Если коротко, раз избирается Президент России, то должны избираться и главы регионов.
С такой логикой уже тогда можно было поспорить. Ведь Президент России не возглавляет Правительство, а высших должностных лиц регионов уместно «уподоблять» и Председателю Правительства, который не избирается на прямых выборах. Никому в голову не придет считать назначение Председателя Правительства Президентом с согласия Государственной Думы покушением на народовластие и право граждан избирать органы государственной власти и т. д.
Возвращаясь к алтайскому Уставу, нужно упомянуть, что в дальнейшем он, конечно, был исправлен и в том же 1995 г. в крае прошли выборы (которые Коршунов проиграл как раз Председателю Законодательного Собрания Александру Сурикову).
3. В ходе «легендарной» президентской кампании 1996 г. Ельцин продолжил задабривать глав. Он «одаривал» их договорами о разграничении предметов ведения и полномочий, указами, гарантировавшими дополнительное финансирование регионов из федерального бюджета (далеко не все они потом исполнялись), орденами и пр. И обещал еще больше.
Это, безусловно, укрепило лояльность регионалов. Большинство действительно постаралось ради переизбрания Президента. Не стоит, правда, сбрасывать со счетов и опасения некоторых глав лишится своих постов (а то и свободы) в случае смены власти…
16 июня Ельцин получил 35,3 % голосов. Во второй тур с ним вышел, как и ожидалось, Председатель ЦК КПРФ Геннадий Зюганов. 3 июля Президент переизбрался с результатом 53,8 %.
Цена этой победы оказалась крайне высокой и одновременно грошовой. Крайне высокой – потому что она была обеспечена благодаря предельной (по тогдашним меркам) концентрации административного, финансового и медийного ресурса федеральной власти и ее союзников и полному пренебрежению всеми законами и приличиями (подробности можно найти в любой работе, посвященной нарушениям на этих выборах). Грошовой – поскольку мало кто поверил в то, что Ельцин победил честно. Да и невозможно было в такое поверить.
Это не говоря о том, что в ходе кампании Президент подорвал свое и без того не слишком крепкое здоровье[309]. Его популярность, накрученная медиа, уже с августа начала падать. В таких условиях неуклонно снижался и авторитет Ельцина в глазах элиты. Та к тому же имела все основания считать, что он ей обязан.