Гитлер и его бог. За кулисами феномена Гитлера - стр. 49

Другим постоянным спутником Гитлера в те ранние годы была плеть. В какой-то момент у него их было целых три! «Ганфштенгль представил Гитлера фрау Эльзе Брукман, жене издателя Хуго Брукмана, антисемита, симпатизировавшего пангерманскому движению… Вкрадчивые манеры Гитлера и его неловкость в обществе пробудили в Эльзе материнский инстинкт. Неясно, из каких соображений она подарила ему одну из тех собачьих плеток, которые тот неизменно носил с собой, – быть может, для защиты от недругов? Любопытно, что другую собачью плеть – его первую – преподнесла ему еще одна покровительница, фрау Хелена Бехштейн. А третью, тяжелую, из шкуры гиппопотама, которую он стал носить позднее, подарила фрау Бюхнер, хозяйка “Платтерхофа” – отеля, где он останавливался в Оберзальцберге» (Ян Кершоу^>199).

Эти на первый взгляд мелкие детали и анекдотические подробности указывают на один элемент, который, как мы отмечали ранее, является неотъемлемой чертой нацизма. Нацизм усвоил его, подражая своему высшему образцу, фюреру. Этим элементом было насилие, террор и жестокость. Себастьян Хаффнер рассказывает, как главные нацисты, которых за глаза называли Goldfasane, «золотыми фазанами» из-за броских, обвешанных медалями мундиров, важно расхаживали со своими плетьми. «Им была свойственна, – пишет он, – эта отвратительная манера поигрывать хлыстом, хотя они никогда даже не сидели верхом на лошади»^>200. Первым, кто стал копировать в этом Гитлера, был полусумасшедший извращенец Юлиус Штрайхер.

Кажется странным совпадением, что столько актеров в великой германской драме – позже они займут вершины нацистской иерархии – оказались на мюнхенской сцене в одно и то же время. «Все эти люди, чья встреча положила начало новой политической и идеологической организации, способствующей распространению цивилизации, совершенно отличной от нашей, сошлись в Мюнхене… Все главные члены будущего высшего правящего класса Третьего рейха оказались на одной сцене»^>201. Многих поражало и то, что в момент подъема этого движения даже в глазах проницательного человека эти люди терялись на фоне обычных немцев той поры. Действительно, Гесс был заслуженным военным летчиком, обладателем приза за первый полет вокруг Цугшпитце, а также студентом и другом профессора Хаусхофера; Штрайхер – учителем; Розенберг – архитектором; Гиммлер – сельскохозяйственным инженером; Ганфштенгль – бывшим гарвардским студентом и торговцем произведениями искусства; Грегор Штрассер был аптекарем; Франк – юристом; Геббельс – доктором немецкой филологии; Геринг – пилотом-асом, последним, кто командовал легендарной эскадрильей Рихтхофен, кавалером высшего военного германского ордена «За заслуги»… Джозеф Персико в своей книге о Нюрнбергском процессе писал: «Большинство этих военных преступников просто затерялись бы в толпе бизнесменов и бухгалтеров…»^>202

Но уже после захвата власти, когда «партийные товарищи из разных мест страны, в компании канцлера великого германского народа, сходились вместе за мирной чашкой кофе, неизменными темами их разговоров были истребление, бунт, аресты, убийство и грабеж!»^>203 В ранние годы оба брата Штрассера – Грегор и Отто – входили в эту удачливую банду. Одно время многие даже считали Грегора соперником Гитлера в борьбе за власть в НСДАП. В изгнании Отто Штрассер напишет: «Геринг – это грубый эгоист, которому нет дела до блага Германии, лишь бы он сам был важной шишкой. Геббельс – двуличный хромой дьявол. Рем – свинья. Такова старая гвардия фюрера»