Гимназистка. Под тенью белой лисы - стр. 38
Каждой из нас он вручил по артефакту, который не позволил бы вырваться наружу магии, если бы вдруг произошел сбой. Для Свиньиной-Морской это, конечно, было формальностью, но она непременно устроила бы скандал, не получи то, что выдали остальным. Она и без того недовольно заявила, что артефакт выглядит слишком старым и потертым, поэтому наверняка не работает.
– Не волнуйтесь, их проверяют перед каждым использованием. – Терпению Дмитрия Олеговича можно было только позавидовать. – Так что вашу магию он непременно удержит.
– Вы меня пытаетесь оскорбить?! – сразу взвилась Свиньина-Морская.
– Артефакт рассчитан на удержание магической энергии, которую может выдать маг с силой пятьсот единиц. Вы рассчитываете, что у вас будет больше? – без тени улыбки поинтересовался преподаватель. – Тогда, конечно, вам нужен другой. Но в этом случае нужны не только усиленные артефакты за дополнительную оплату, но и индивидуальные занятия.
– Индивидуальные занятия? – заинтересовалась Свиньина-Морская. – То есть я потенциально сильный маг, а вы хотели меня лишить занятий даже в группе? Это преступление против интересов страны!
Мне показалось, что у преподавателя чуть не вырвалось крепкое словцо, но не зря же он учил концентрации: взял он себя в руки тут же и почти спокойно спросил у меня:
– Елизавета Дмитриевна, вам понятно, как следует делать упражнение?
– Да.
– Тогда почему вы сидите и ничего не делаете? Уверяю вас, я вашу подругу не обижу. Вы же, пока я нахожусь рядом, в любой момент можете ко мне обратиться, если что не получится. Только артефакт активировать не забудьте.
Честно говоря, меня несколько обеспокоила ненулевая вероятность того, что емкости артефакта может не хватить, но озвучивать свои тревоги я не стала. Во-первых, незачем посторонним знать о моей силе, а во-вторых, я совершенно не собиралась терять над ней контроль. Так что я только кивнула, активировала артефакт и закрыла глаза для лучшей сосредоточенности. Упражнение было несложным, что-то подобное я уже отрабатывала под присмотром Владимира Викентьевича, так что затруднения оно не вызвало.
– Итак, Полина Аркадьевна, вернемся к вам и попытаемся общими усилиями найти у вас источник, – тем временем продолжил Дмитрий Олегович. – Посмотрите, как загораются и исчезают огоньки на кончиках пальцев вашей подруги. Вам нужно добиться того же…
Конец занятия ознаменовался грандиозным скандалом, устроенным Свиньиной-Морской, поскольку ей не удалось нащупать никакого источника и, соответственно, зажечь огоньки на кончиках пальцев. А все потому, что некоторые преподаватели не уделили ей должного внимания. Лицо у Поленьки покраснело от злости, а головой она дергала в такт пристукиванию ботиночком, набойка на каблуке которого уже выбила небольшую ямку в половице.
– Занятие групповое, поэтому я должен уделять внимание всем обучающимся, – меланхолично заметил преподаватель, за вечер выработавший устойчивость к вывертам сознания Свиньиной-Морской. – Я не могу все учебное время находиться рядом с вами. Будьте любезны, перестаньте портить университетское имущество.
Каждый выходящий сдавал ему артефакт, но Полина Аркадьевна продолжала вертеть в руках свой, уверенная, что ее занятие еще не закончилось. С нее можно было писать картину героической личности, собирающейся бороться до конца. Я подошла к двери, раздумывая, уйти или попытаться помочь преподавателю. Но если Поленька отлепится от него, непременно прилипнет ко мне. Пожалуй, мне ее на сегодня достаточно. Свиньиных-Морских нужно принимать дозированно, лучше всего – в гомеопатических дозах, иначе возможно отравление. И я уже почти совсем решила удрать по-английски, не прощаясь.