Гидроудар - стр. 8
– Господи, – вырвалось у Иволгина, – чип его что, за ухо дергает?
– Все проще, – снисходительно улыбнулся ученый. – Принцип воздействия основан на реакциях одного из самых мощных мозговых центров человека – центра удовольствия. Для пущей скорости реакции – никаких вариантов, только «да – нет», «нравится – не нравится». Центр или активируется, или угнетается. И реакция объекта будет именно такой, какая нужна компьютеру. Я сейчас вам кое-что продемонстрирую.
Из-за телевизора Виктор Сергеевич вытащил небольшую клетку, в которой сидела маленькая обезьянка. Увидев, внимание скольких людей привлекла ее скромная персона, макака забеспокоилась и отчаянно заверещала. А профессор тем временем вынул из кармана банан, неторопливо очистил кожуру и, отломив кусочек, протянул его обезьянке через прутья клетки. Визг оборвался на полутоне – схватив плод своими маленькими цепкими пальчиками, обезьянка с видимым удовольствием в мгновение ока прикончила лакомство.
– Как видите, Чита любит бананы. Тем более что и проголодалась порядочно, пока мы с вами за боем наблюдали, – довольно заключил Беляев. Затем подошел к ноутбуку, быстро пробежал пальцами по клавишам. – Но за ухом у нашей подопечной точно такой же чип, как у бойцов, которых мы сегодня видели. А я только что попросил компьютер передать Чите, что бананы она больше не любит.
Он вернулся к клетке и протянул обезьянке банан. Чита схватила протянутый ей плод, покрутила, принюхалась и... бросила его на пол клетки, что-то яростно прокричав Беляеву.
– Ничего удивительного не произошло, – театрально развел руками ученый, – Чита просто выполнила команду. Природа! Если что-то причиняет боль, мы этого избегаем, выбирая то, что нам приятно. Подобрав ключ, мы имеем полную возможность управлять чувствами объекта, а корректируя их – психикой и поведением. Чего бы ни хотел человек, о чем бы он ни думал и что бы ни планировал, с помощью нашего чипа и компьютера мы сможем с легкостью им управлять. И заметьте – это не гипноз, не внушение, не кодировка. Здесь нет никаких отвлекающих моментов типа «сильная воля – слабая воля», что могло бы помешать постановке задачи. Объект управляется без вариантов, сам того не осознавая.
Беляев перевел дыхание и, будто желая окончательно сразить собравшихся, чуть ли не с пафосом закончил:
– Прошу учесть, что подразделение в бою – это совокупность объектов. А совокупность управляемых объектов означает, что работа ведется как минимум на двух уровнях – программа действий подбирается как для каждого бойца в отдельности, так и для всего подразделения в целом. А значит, при всех прочих равных условиях такая боевая единица получает неоспоримое преимущество. Ведь солдаты, оснащенные чипами, поступают так, как нужно оператору, абсолютно этого не сознавая – им кажется, что они сами принимают решения. Отсюда – страсть, азарт боя, способность к самопожертвованию ради общей цели. Но эту самую цель, в принципе, вполне может срежиссировать оператор, исходя из своих тактических предпочтений.
Ученый замолчал, и в палатке повисла полная тишина – все рассказанное и показанное казалось таким ошеломляющим, что никто и не знал, как на это все реагировать. Фантастика? Прорыв? Технологии XXI века?
– Спасибо товарищу ученому, – нарушил тишину Иволгин, – мы его внимательно выслушали, посмотрели на действие системы в полевых условиях. Теперь, товарищи офицеры, прошу высказаться.