Гибрид. Книга 6. Печать мастера - стр. 34

Я аж подпрыгнул, когда обнаружил на себе это гнусное безобразие. А пижама тем временем самопроизвольно сменила цвет на белую, после чего сердечки с нее внезапно слетели и поплыли по воздуху, словно кружа вокруг меня диковатый хоровод, от вида которого мне и вовсе стало не по себе.

– Вторая особенность сна-ловушки – это его абсурдность, – таким же ровным голосом известил меня мастер Рао, после чего махнул рукой, и сердечки мгновенно растаяли в воздухе, а на мне вместо пижамы снова появился стандартный черный мундир. – Здесь может случиться что угодно и когда угодно, даже если это в принципе невозможно.

Уф.

Какое счастье. Сердечки – это уже реально перебор.

– Простите, мастер, – счел все-таки нужным уточнить я, убедившись, что с одеждой все в полном порядке. – Может, я ошибаюсь, но обычные сны тоже бывают абсурдными.

– Верно. Но при этом обычные сны мы, как правило, не контролируем. И их абсурдность осознаем лишь после того, как проснемся. Тогда как во сне-ловушке ты будешь совершенно четко осознавать, что что-то неправильно. И даже если при этом ты не поймешь, что именно не в порядке, твои инстинкты непременно заставят тебя засомневаться. Третья особенность снов-ловушек…

Старик снова взмахнул рукой и, подняв левитацией в воздух со стола увесистую книжку, швырнул ее в меня.

Я едва успел увернуться.

– Их невозможность, ученик, – менторским тоном возвестил мастер Рао, швыряя в меня книжку повторно. – В обычной жизни магия воздуха, как и искусство левитации, мне недоступны. Тогда как во сне-ловушке я могу спокойно использовать любой магический элемент. В том числе и тот, который для меня в реальной жизни невозможен по определению.

Прямо у меня на глазах несчастная книга вспыхнула жарким огнем и в третий раз понеслась ко мне, разбрасывая по сторонам искры.

Я, конечно, пригнулся. Затем увернулся от бешеного фолианта раз, другой, третий. Но в какой-то момент вдруг заметил, что воздух вокруг меня словно сгустился, а спустя несколько сэнов и вовсе уплотнился настолько, что вскоре я влип, как муха в паутину, и уже при всем желании не смог сделать ни единого шага ни вперед, ни назад.

– Это правило касается и тебя, – без всякого удивления кивнул учитель, когда я вынужденно замер, краем глаза следя за кружащим вокруг меня фолиантом. – По воле хозяина сна-ловушки ты легко можешь остаться без своих обычных преимуществ. К примеру, ты можешь без видимых причин упасть…

Незримые путы вдруг разом исчезли, и я, не удержавшись, чуть не грохнулся на пол.

– Остаться без магии, пораниться, ушибиться, и при этом сон-ловушка не разрушится, потому что общим законам он уже не подчиняется, – спокойно добавил мастер Рао, а затем знаком показал, что я могу попробовать поэкспериментировать с даром.

Ну я попробовал, конечно. Но вскоре с досадой обнаружил, что действительно – мои молнии не призываются, воздух мне тоже перестал быть покорен. Да и вообще ощущать себя слабым и уязвимым оказалось чертовски неприятно.

Но потом я вспомнил, о чем говорил Дарус Лимо в одном из наших общих снов, и на пробу воспользовался магией пространства. Вернее, искривил вокруг себя одну из границ, и ударил ею по назойливо лезущей в глаза книге, отшвырнув на стену и заставив ее обиженно угаснуть.

– Молодец, – одобрительно кивнул мастер Рао, когда я выпрямился и попробовал еще немного поиграться с границами чужого сна. – Магия разума и сопряженная магия в какой-то мере тебе даже здесь доступны. Чужой сон по определению не сможет ее отобрать. Однако здесь я могу ее заблокировать. И это – еще одна особенность сна-ловушки, о которой тебе всегда нужно помнить.