Гиблое дело - стр. 21
– Что находится на уровне трехсот футов?
– Другие туннели. Еще один штрек, который ведет дальше вниз – возможно, до уровня восьмисот футов.
– Кто тот охотник, что позвонил в полицию, Джет?
– Полицейские не знают. Звонок поступил по анонимной линии.
Ее щеки вспыхнули от разочарования или, возможно, гнева. Джет всегда находил сексуальным то, как легко цвет лица выдавал ее эмоции.
– То есть моего деда можно было бы спасти, если бы он потрудился рассказать кому-нибудь, куда собирался в тот день?! Почему он этого не сделал?
– Кто его знает, Мьюринн! Сама в курсе, каким он был упрямцем.
– Но разве вам всем не показалось странным, что он оказался там, внизу, в той шахте?
– Конечно, у меня возникли вопросы, – ответил Джет. – Но судмедэксперт и полиция все тщательно изучили. Как и доктор Каллаган. Пэт уже какое-то время лечила Гаса от больного сердца. Никаких свидетельств чьего-то злого умысла не было. Если это то, о чем ты думаешь.
Она прикусила губу, чтобы та не дрожала, и отвернулась.
– Эй!.. – Он осторожно взял ее подбородок, повернул лицом к себе и тут же пожалел о своем порыве. – Гас был эксцентричным стариканом, Мьюринн, особенно в последние несколько лет. Так что поход к шахте, да еще в одиночку, был вполне в его духе.
Ее глаза вновь наполнились слезами, и Джет не смог удержаться от вопроса.
– Ты бы знала все это про Гаса, если бы навещала его, – тихо сказал он. – Почему, Мьюринн? Почему ты ни разу не приехала домой проведать своего дедушку?
Мьюринн несколько мгновений молча выдерживала его взгляд. На ее лице промелькнуло непонятное выражение, и она тяжело вздохнула.
– Я прислала Гасу билеты на самолет, чтобы он мог приехать ко мне в Нью-Йорк.
– Да, город его не впечатлил. Он рассказывал об этом.
Она поджала губы.
– А на день рождения я прислала ему билет в Испанию. И встретила его в Мадриде. Гас был влюблен в книги Хемингуэя, он хотел увидеть корриду… – По ее щекам вновь покатились слезы. – Черт! Извини, – сказала она, смахивая их.
– Извини за что? За заботу?
Она недобро посмотрела на него.
– Послушай, Мьюринн, наверное, я просто не понимаю, почему ты не приехала на поминальную службу. Или сразу, как только узнала, что он пропал.
– Я не знала, что он пропал!
– Но ведь кто-то, наверное, сообщил тебе?
– Я была вне зоны доступа, Джет. Я была на задании в джунглях Западного Папуа…
– Без мобильного телефона? Без спутниковой связи, без ничего?
– Да, без ничего. – Она потерла лицо. – В этом и была вся фишка: оставаться недоступной. Я, антрополог и фотограф должны были провести некоторое время с одним из последних по-настоящему изолированных племен в мире. Часть моей статьи нужно было посвятить чувству полной изоляции. Нашей целью было ощутить все на собственной шкуре.
– Но ты была… ты была… беременна.
– И в добром здравии. Женщины этих племен веками рожали детей прямо в джунглях. Фотограф был еще и фельдшером и всегда мог оказать помощь.
– А если бы случилось что-то непредвиденное?
– В том-то и дело, Джет! Наше общество не мыслит жизни без телефонов, интернета, радио. Мы разучились выживать самостоятельно. Мы впадаем в панику при одной только мысли, что нам некуда или некому позвонить, хотя в этом нет особой необходимости. Кроме того, я выросла здесь. Надеюсь, ты не забыл? А мой дедушка научил меня быть самодостаточной.