Гибель Николая Рубцова. «Я умру в крещенские морозы» - стр. 33
Не лучший, конечно, избрал путь Николай Рубцов, чтобы вернуть расположение возлюбленной...
4
Невеселым оказался отпуск матроса Рубцова в 1957 году...
Разрыв с Таей он переживал так тяжело еще, может быть, и потому, что все рушилось, ничего не оставалось от жизни, которую он сам для себя придумал:
Но – увы – и с другом было не посоветоваться, друг тянул свой срок в лагерях.
Да и брату, Альберту, который с каждым годом все сильнее ощущал, что вся жизнь у него «в тумане», тоже было не до Николая.
«Словно о прошлом» нужно было научиться и Рубцову думать о Приютине, которое уже привык он считать родным. Еще одна местность могла стать его домом и не стала им, еще один вариант благополучной жизни был перечеркнут безжалостной судьбой.
Альберт исполнил свое обещание. Перебрался в поселок Невская Дубровка...
А Николай Рубцов хотя и приезжал после пятьдесят седьмого года в Приютино, но только в гости.
Об этом и думал я, разговаривая с Таисией Александровной Голубевой.
– А больше, после того, вы его не видели?
– Нет... – вздыхая, ответила она. – Больше не приезжал сюда...
Не приезжал...
Зато сколько раз вспоминал о Приютине, сколько раз переносился душой в эти места, которые могли стать его домом. И разве не о старинном приютинском парке вспоминал Рубцов за три года до смерти, когда писал:
5
В рубцовском фонде в Государственном архиве Вологодской области хранится снимок: мельтешащие над морем чайки, а вдалеке – крохотное, как эти чайки, суденышко.
На обороте фотографии рукой Рубцова написано:
В Североморске, визирщиком на эскадренном миноносце «Острый», и проходила флотская служба Николая Михайловича Рубцова...
Флотская служба была суровой, суровыми были и края, где приходилось служить, но – странно! – такое веселое лицо у Рубцова только на флотских фотографиях.
Об этом же и воспоминания людей, знавших Николая Рубцова в те годы...
«Думаю, что время службы на флоте, – пишет Борис Романов, – было для него самым благополучным – в бытовом отношении – за всю-то его несладкую жизнь...»
Психологически объяснимо, почему именно в эти годы Рубцову удалось преодолеть комплекс «несчастливости».
На флоте он впервые оказался в равном положении со своими сверстниками. Годы детдома – там равенство было заведомо ущербным – не в счет... А здесь, на службе, хотя и имели товарищи Рубцова свой дом, любящих родителей, но это не создавало им никаких преимуществ по сравнению с Рубцовым. Конечно, они грустили, тосковали о близких, но грустить было не заказано и Рубцову. Более того, погружаясь мечтами в выдуманную жизнь, он грустил еще слаще: