Гибель Николая Рубцова. «Я умру в крещенские морозы» - стр. 27
Впрочем, Рубцов и вообще, кажется, так и не узнал о писателе Венедикте Ерофееве. Знаменитая поэма «Москва – Петушки» В. Ерофеева была написана «на кабельных работах в Шереметьеве осенью 69 года», а в печати появилась, когда Рубцов был уже убит...[13]
И все-таки нечто большее, чем просто казус, чудится нам в этой «невстрече» в небольшом городке двух молодых людей, которым предстоит стать гордостью русской литературы.
Есть что-то очень символичное в этом неузнавании великими русскими писателями друг друга, что-то очень важное для понимания устройства всей русской жизни...
В марте 1955 года Николай Рубцов приехал в Вологду и разыскал здесь отца.
Отец подарил ему свое фото.
На фотокарточке была надпись: «На долгую память дорогому сыночку Коле. Твой папка. 4/III – 55. М. Рубцов».
Как проходила первая встреча с отцом, Николай Рубцов никому не рассказывал.
Он вообще мало рассказывал о своей жизни.
И не из-за замкнутости или необщительности, а просто трудно было говорить об этом...
Глава четвертая
Любовь и море
Про встречу Рубцова с отцом мне рассказала много лет спустя в Невской Дубровке Валентина Алексеевна Рубцова – жена Альберта, старшего брата Николая Михайловича...
С Альбертом Валентина Алексеевна познакомилась в 1954 году в Сестрорецке, там они и расписались.
Валентина работала на заводе имени Семена Воскова, а Альберт – на телефонной станции. Несколько месяцев жили в комнате на почте, но пришел новый начальник, и комнату отобрали. Жить стало негде. Родители Валентины Алексеевны тоже не имели тогда своего угла, они еще только устраивались под Ленинградом, в поселке Приютино...
Все эти подробности важны, потому что они и определят дальнейшую географию юности Николая Рубцова.
В 1955 году в Сестрорецк приезжал Михаил Андрианович.
Посмотрел, как мыкается по чужим квартирам сын, пожалел молодых и пригласил переехать к себе, в Вологду.
Трудно сказать, чем руководствовался Михаил Андрианович, делая свое предложение. Незадолго до этого его вышибли с хлопотливой, но весьма хлебной должности в ОРСе.
История случилась темная – пропал вагон с яблоками...
До суда над растратчиком, который «за партию горло был готов перегрызть», дело не дошло, но со снабженческой работой Михаилу Андриановичу пришлось расстаться теперь уже навсегда.
Поначалу Михаила Андриановича пристроили командовать транспортом на пивзаводе, потом заведовать пекарней, но и тут он залетел. 18 марта 1953 года ему объявили строгий партийный выговор за выпивку в рабочее время и низвергли в плотники.
Так что, возможно, теперь, когда на сытой, привольной жизни оказался поставлен крест, Михаил Андрианович вспомнил, как хорошо жили в прежние времена большими семьями, сообща огоревывая свалившуюся беду.
И позабыл, позабыл Михаил Андрианович, что и время стало другим, да и сам он тоже изменился.
– У меня совсем ума не было, так поехали... – вздыхала, вспоминая об этой авантюре, Валентина Алексеевна.
Забегая вперед, скажем, что ничего хорошего из этого не получилось, и через пару месяцев Альберт Михайлович и Валентина Алексеевна ушли из отцовского дома на частную квартиру, а потом и вообще уехали из Вологды, прожив там чуть больше года...
Но еще до этого Валентина Алексеевна стала свидетелем встречи Николая Рубцова с отцом, с братом...