Гибель Лодэтского Дьявола. Первый том - стр. 39
Появление Альдриана Лиисемского перед своими подданными и его речи сами по себе были значимыми событиями, обсуждаемыми пару триад спустя. Толстая Тори уже издала тройной бой, но роскошная трибуна оставалась пустой. Маргарита никогда до этого не видела своего герцога вблизи и маялась от нетерпения: она боялась, что несчастливая доля ей не изменит и именно в этот день он не приедет. Духота усиливалась, а с ней рос недовольный ропот в толпе, – тем сильнее все обрадовались торжественным звукам труб, под какие появился их долгожданный любимчик – Альдриан Красивый, «блистательный и неотразимый».
Герцог Лиисемский очень понравился и Маргарите: статный, немного загорелый из-за пристрастия к соколиной охоте, с изящными чертами лица, густыми черными локонами и смоляными глазами, унаследованными им от матери из рода Баро, но с раскосым разрезом этих выразительных глаз – таким же, какой был у его отца, Альбальда Бесстрашного. Тонкие губы нисколько не портили герцога Альдриана, ведь когда он улыбался, то становился обаятельным, когда гневался, его рот превращался в тонкую линию, похожую на порез, что через миг наполнится кровью. Герцог Лиисемский всегда пышно и красочно наряжался – вот и в ложе трибуны он предстал перед подданными в переливающемся камзоле, чрезмерно раздутым в плечах и на груди, из-за чего мужчина казался атлетом. На голове правителя Лиисема устроилась невероятная шляпа: ее широкие поля отгибались вверх, а вместо тульи рос высокий, толстый, как сноп, хвост из белых перьев. Золотые перстни, кинжал, пояс и нагрудную цепь раскрашивали драгие камни. Крупный бледный изумруд, Слеза Виверна, блистал искрами света, и они будто исходили из сердца вождя Лиисема.
«Герцог Альдриан походит на сказочную птицу, – подумала Маргарита. – На ту, с обложки бестиария, что делал из цветной проволоки плетельщик с квартала Нинно… Тогда все детишки сбежались глянуть на ту невидаль: на птицу, каковой крашее нету и у каковой сто очей на хвосту, на Павлина…»
Толпа рукоплескала, неслись крики прославления и любви. Отца Альдриана Красивого, Альбальда Бесстрашного, почитали за военные подвиги, за победу над ладикэйцами и за то, что после нее он получил множество привилегий, сделавших Лиисем весьма независимым герцогством. Король Орензы более не мог лишить герцога Лиисемского титула, королевские указы не действовали в Лиисеме без доброй воли его вождя, новый монетный двор начал чеканить собственные золотые деньги с профилем правителей: альбальды при герцоге Альбальде и альдрианы при нынешнем герцоге, – тогда и наступило процветание этих земель. Но люди еще хорошо помнили, какие строгие нравы царили в Элладанне при герцоге-отце. Тогда на эшафот можно было угодить за мелкое распутство, за игры на деньги, за чрезмерную роскошь или даже за чересчур шумную свадьбу. Герцог Альбальд хотел видеть свой народ скромным и благочестивым.
С правлением герцога Альдриана суровые законы стали отменяться один за другим. Альдриан Красивый сам подал пример новой жизни – и будто случилось то, что алхимики Меридеи называли Перерождением Материи: костюмы аристократов из черных, что «чернее черной черни», преобразились в радужные и вычурные. Подражая своему герцогу и его двору, горожане тоже начали носить феерическую смесь красок и полюбили затейливые шляпы. В моду вошли тканые шпалеры с фривольными изображениями, изящная расписная мебель, статуэтки с полуобнаженными красавицами, которым с годами всё меньше и меньше прикрывали волосами груди. Для ткачей, красильщиков и особенно для суконщиков – продавцов тканей, наступили благие времена. А те дельцы, что ухитрились пережить аскезу минувшей эпохи и первыми предложили на продажу роскошь, те сказочно и быстро разбогатели.