Гетманы Украины. Истории о славе, трагедиях и мужестве - стр. 26
Весной того же года было принято решение нанять запорожских казаков на службу к французскому королю. Переговоры по приказу кардинала Мазарини в Варшаве вел французский посол де Брежи. Он встречался с Хмельницким и записал в своем отчете, что «это человек образованный, разумный, силен в латинском языке»>21. Именно Богдан вместе с двумя другими казацкими старшинами был отправлен в 1645 году во Францию, и там в Фонтенбло вел переговоры о найме двух тысяч казаков>22. Путешествие по Европе не могло не расширить кругозор нашего героя.
Вернувшись домой, Хмельницкий, разумеется, стал еще более уважаемым и влиятельным человеком в среде казаков. Между тем в Речи Посполитой вынашивали далеко идущие планы войны с Османской империей. Активным сторонником этих планов являлись сам король Владислав IV, а также канцлер Ежи Оссолинский и гетман великий коронный Станислав Конецпольский. Было решено использовать поддержку венецианцев и папского двора, а также привлечь казаков. С этой целью организовали приезд в Варшаву делегации старшин, в ее состав вошел и Хмельницкий. В начале марта 1646 года ночью состоялась тайная встреча казаков с королем. Владислав обещал увеличить реестр до двадцати тысяч, вернуть старые «вольности» и даже выделить на Украине «казацкую территорию». В свою очередь, казакам надлежало готовиться к походу на Порту. Для изготовления шестидесяти челнов им выдали шесть тысяч талеров. Правда пока все эти планы следовало держать в тайне>23.
Дальше все пошло совсем не по плану. Умер Станислав Конецпольский, и Владислав лишился своего основного союзника. Возникла сильная магнатская оппозиция, которая боялась любых послаблений казакам, опасаясь, что король использует их в борьбе за абсолютную власть.
Эти масштабные события наложились на значительно более мелкие, произошедшие с Хмельницким, но на самом деле явившиеся их следствием. Экспансия польских магнатов на Восточную Украину достигла Чигиринщины. Огромные владения в этом издавна казацком и вольном регионе получили Конецпольские. Сын покойного Станислава, Александр, стал Корсунским и Чигиринским старостой, что облегчило реализацию его территориальных претензий. Конецпольский стал активно присоединять к своим и без того огромным владениям все соседние слободки. В частности, дело коснулось и Субботова, находившегося по соседству. Предлогом послужило полное отсутствие у Богдана бумаг, подтверждавших права наследования этого имения.
Чигирин. Рисунок Т. Шевченко
Вероятно, чванливый молодой магнат Александр Конецпольский, презиравший казаков и ненавидевший Украину, не стал бы особенно возиться из-за маленького Субботова. Но нашлись люди, начавшие активно претворять в жизнь волю своего пана. Не бескорыстно, разумеется. Таковым был подстароста Чигиринский, поляк Даниил Чаплинский (занимавший такую же должность, как в свое время отец Хмельницкого).
Теперь, по прошествии трех с половиной веков, трудно сказать, что в большей степени подталкивало Чаплинского: желание самому завладеть Субботовым, стремление выслужиться перед Конецпольским или зависть к благополучию Хмельницкого. В любом случае, исключительное благополучие православного казака – шляхетного, состоятельного, счастливого, встречающегося с самим королем – страшно раздражало поляка.