Гетерозис. Хроники боли и радости - стр. 26
– Вот мы и дома, – сказала Марина, распахивая двери своей квартиры.
– Довольно мило, – сдержано пробормотал я, осматривая слегка обшарпанные стены.
– Врёшь ты все, – ответила она, смешав в лицевой гримасе негодование, стыдливость и задор.
При этом она обиженно надула губки и совершила непередаваемые словами жестикуляции то ли близкие, то ли далекие по значению ко всему предыдущему.
– Да ладно, – выдержав паузу, добавила она, – Сбрасывай барахло и в душ.
Немного оторопев, я захотел уточнить детали:
– А…
– Что еще за «а»? Не я валялась в луже. Так что раздевайся и никаких «а».
– Но…
– Не бойся. Здесь все свои.
На радость мне Марина быстро скинула обувь и куда-то умчалась. Однако я был больше чем уверен, что ненадолго. И потому со скоростью света стянул с себя грязные и мокрые шмотки, а уж затем стремительно ворвался в ванную комнату.
– Тук-тук, – раздалось минут через пять по ту сторону ванной, – Ты там живой?
– Да-да. Скоро буду.
– Просто хотела сказать, что твоя одежда стирается, а обувь сушится.
– Хорошо. Спасибо большое.
– Не за что. И еще… У меня нет мужской одежды. Так что обернись покамест полотенцем.
Еще одно неуместное обстоятельство меня не вдохновило. Но возможных альтернатив не было, тем более что силком меня в гости не тянули.
– А вот и наш герой! – воскликнула Марина, когда я осторожненько выбрался из ванной, – Голоден?
Желудок тяготила пустота, но правила этикета не позволяли в этом признаться. Не дождавшись ответа, хозяйка дома мысленно махнула на меня рукой и пригласила к столу.
– Милости просим отведать наши творческие яства.
Громоздкие обещания на деле обернулись скупой реальностью. На тарелке лежала полуфабрикатная котлета с вкраплениями мяса и кусок яичницы.
– О, Боже мой! Об этом я даже не мечтал, – и в принципе не соврал.
Однако мучения только начинались. Если котлету еще как-то да можно было есть, то яичница представляла собой реальный динамит в кулинарии. Мало того, что она была сухой как бумага, так еще и несоленой. Видимо авторская методика отрицала добавление соли, пряностей или чего-то иного.
Но все-таки мне удалось совершить подвиг и съесть это чудо-юдо.
– Спасибо, – сказал я, отодвигая тарелку.
А в животе в этот момент ревел ураган.
– Тогда пойдем развлекаться.
С этими словами Марина схватила меня за руку и потащила в комнату. Там царил самый настоящий бардак.
– Извиняй за небольшой бедлам. Просто у нас небольшой переезд.
– Да все в порядке. Мне не привыкать. У жены вечная привычка разбрасывать вещи.
– Так ты женат?
– Чисто формально.
– Это как?
– Выходит, ты действительно не знаешь, кто я такой?
Девушка в очередной раз обиженно надула губки и, толкнув меня на диван, села рядом.
– По-твоему я – лгунья?
Пришлось сразу же ретироваться.
– Конечно, нет. Просто я немного удивлен.
– Чему?
– Ну, ты живешь в этом городе и ничего не знаешь обо мне.
– У тебя звездная болезнь.
– Вовсе нет.
– Вовсе да.
– Вовсе нет
– Вовсе…
Она смотрела мне в глаза, и тут что-то произошло. Нечто неожиданное и в тоже время вполне логичное. Все случилось как-то спонтанно. Во всяком случае, для меня. И вот я уже чувствую ее язык внутри себя. Его нежный и терпкий вкус сводит меня с ума. Мне хочется вкушать его вечно, играть его переливами, углубляться, возвращаться и вновь ввергаться в это сладкое безумие.