Герой не её романа - стр. 24
Все что происходило можно было назвать одним словом. Ирония.
Один раз в год, когда она все же встречалась с, можно уже сказать бывшими, подругами, после определенного бокала вина или коктейля непременно вспоминались школьные влюбленности и университетские романы. Под конец перебирания этих воспоминаний с видом знатока кто-нибудь всегда изрекал свою накопленную мудрость. Одни говорили, что в этом возрасте уже надо думать не о чувствах, а о более приземленном и материальном. Как правило, это были те, кто строили карьеру, зарабатывая признание, сплетая клубок из нужных связей или заколачивая бабки. Кто-то ухмылялся и говорил о том, что любить хорошо, особенно себя. Поэтому они любили себя и выбирали мужчин, которые разделяли данные взгляды и тоже любили...их. Упрямый романтик внутри Ани не признавал таких снобизма и лицемерия, а его союзник бунтарь кричал, что она еще всем докажет, что это не так и все сдохнут от зависти. Но пока все шансы сдохнуть были у нее. В одиночестве. И без денег. Не имея особого признания. И конкретно сегодня.
Вытащив из ящика прикроватной тумбочки свою любимую игрушку в постели - тонометр, Анна уже в четвертый раз измеряла давление. Низкие цифры никак не хотели увеличиваться ни после контрастного душа, ни после кофе, ни крепкого сладкого чая... Голова плыла и туго соображала, нагнуться или резко сменить положение тела было ого-го как рискованно, перманентно тошнило, а слабость приглашала провести день в горизонтальном положении.
Но буквально через полчаса после сообщения от мамы, пришло от Виктора. Там сообщалось, что он будет ждать ее у центрального фонтана на площади в 14 часов.
Куда они пойдут и что будут делать, сообщить он отказался. Бурча недовольно себе под нос, Анна стала неторопясь собираться. Погода вроде была сухая и день достаточно теплым, поэтому она решила дать еще один шанс своему любимому платью-водолазке и красной помаде по цвету один в один совпадающему с ее беретом. Французская коса, очки в толстой черной оправе, грубоватые ботинки на тоской подошве с внушительным протектором, пальто (хотя уже хотелось бы надеть тренч). От запахов сегодня мутило, поэтому задумчиво перебрав флаконы на комоде в прихожей, она остановила выбор на L'Eau d'Hiver Frederic Malle. Ненавязчивый аромат, сидящий так близко к коже, что заменял собой ее запах. Нежный. Интимный. Чистый и комфортный. Наносишь и ощущаешь себя только после душа, в махровом халатике и мягких пушистых носочках, намазанная кремушком. Расслабончик. Никаких грязных мускусных животных нот, никакой флиртующей удушливой ванили, или приторно-сладкого и липкого запаха разврата.
Этот парфюм ей подарил два года Филипп. Она вспоминала его с нежностью. Музыкант. Густые блестящие кудри до плеч. Прекрасные синие глаза. Резной профиль. Бархатный голос и улыбка... такая заразительная, искренняя и светлая. Они познакомились ,когда их группа приезжала к ним в город, и провели вместе прекрасных шестнадцать дней. Она была на всех репетициях и с обожанием смотрела как Фил обнимал гитару, тонкими длинными пальцами перебирал струны. Это даже сложно назвать романом... Он называл ее музой и сказал, что она похожа на теплую нежную весну, поэтому ему напомнил этот аромат ее, и он его купил в подарок.