Герой её романа - стр. 29
— Но он узнал? — обнимая подушку, воодушевленно интересуется Алина, на что я только закатываю глаза.
— Узнал. У меня в ванной кран прорвало, а он приехал помочь. Все было прекрасно, мы даже поужинали, и он уехал, а ночью снова заявился и нагло так припечатал: «Ну, здравствуй, Незнакомка!». Я не удержалась перед его напором, и он остался. Вот только не надо смотреть на меня так удивленно! Завтракала я одна, — произношу с грустью в голосе и снова падаю на диван, смотря пустым взглядом на потолок. — Он сказал, что не остается. Конечно, это понятно, что он не остается у девушек до утра, но тогда мы оба поняли, что он имел в виду.
— И что ты будешь делать? — Молчу.
— Я хочу его разлюбить, — произношу глухо спустя минуту. — Он ведь никогда не полюбит меня, а ждать и радоваться его ночным набегам я не хочу. Просто не смогу, понимаешь? Ждать и переживать, придет он ко мне или к другой. Это глупо и невыносимо больно.
— Понимаю. — Молчу. Я знаю, что она меня понимает. И даже очень. Алинке досталось намного больше, ведь ей пришлось жить со своей любовью под одной крышей и молчать о чувствах. — Пошли спать, пьянь.
Искренне улыбаясь, встаю с дивана и, шатаясь из стороны в сторону, направляюсь в комнату подруги, где она уже умудрилась расстелить для меня кровать и приготовить свою майку. Эх, еще бы найти сил, чтобы переодеться.
Скрутившись комочком под прохладным одеялом, я думаю о том, что делать завтра. Отказываться от своих слов я не собираюсь, а значит, мне стоит продумать план. План, в котором надо минимизировать наши с ним встречи.
Утро встречает головой болью и издевательскими фразами подруги, которые я, если честно, не воспринимаю всерьез. Нет, ну серьезно? Заявить с утра пораньше, что к ней должен приехать тот, кого я решила забыть? Только она может так пошутить.
Плюнув на предостережения, решаю поднять свою задницу с кровати и отправиться на поиски живительной влаги. Адски хочется пить. Массируя рукой затылок, не забываю эффектно зевать, прикрывая другой рукой рот. Глаза все еще закрыты, кувшин с водой приходится искать на ощупь. Благо знаю, где он находится, и добираюсь без происшествий.
— Черт, — звучит голос Алины, заставляя поморщиться от боли. Зачем же так громко то?! — Настя, твою налево! — она кричит так громко, что я невольно подпрыгиваю на месте и проливаю на себя воду.
— Да не ори ты так, — произношу хриплым со сна голосом, наклоняюсь и оттягиваю мокрую майку, проветривая грудь.
— Настя, прошу тебя, оденься, — смеясь в голос, пытается достучаться до меня подруга, объясняя, что мы не одни. — Пожалуйста.
Стоп! В смысле не одни? Замираю на месте и снова и снова прокручиваю ранее сказанные ею слова о приезде Саши. Неужели он тоже находится на этой небольшой по размерам кухне и пялится на мою задницу в кружевных трусиках? Черт, как жарко-то.
— Да погоди ты, — слышу хриплый голос того, кого хочу забыть. — Пусть будет так. Мне даже нравится так намного больше.
«Конечно, нравится. Ты же и не такое видел», — так и хочется прокричать ему в лицо.
— Твою налево! — прохрипев и прикрывшись руками, я вылетаю из кухни так быстро, как только могу. Не хочу его видеть, а слышать тем более.
Оказавшись в спасительной комнате, закрываю дверь и прячусь под одеялом. Почему-то сразу вспоминаются бабушкины слова о том, что одеяло — это защитный кокон от боли и бед, и если в него тщательно закутаться, тебя никто не найдет. Очень надеюсь, что в двадцать лет меня здесь никто не найдет.