Германия на заре фашизма - стр. 63
И все же Гинденбург вышел из связанного с флагом кризиса победителем. Последовали спешные переговоры. Среди тех, кто выразил желание сформировать новое правительство, был мэр Кельна Конрад Аденауэр. В конце концов главой нового правительства был назначен бывший канцлер Маркс, прежний оппонент Гинденбурга в президентской гонке. Кабинет был почти точной копией предшествующего. Декрет о флаге тоже остался неизменным. Маркс согласился с «Дойче тагесцайтунг» – газетой, неизменно поддерживавшей Гинденбурга, что президентский мандат новому кабинету несет с собой обязательство не искажать декрет. Он так и не был изменен, но его сохранение не вызвало новых протестов. Создалось впечатление, что республиканцы удовлетворились устранением Лютера. Даже социал – демократы больше не возражали. Республиканцы снова получили возможность увидеть, как их победа обернулась поражением, а Гинденбург стал победителем, хотя заслуги его в этом почти не было.
Молчаливое согласие республиканцев было тем более удивительным, что они подвергались нападкам и на других фронтах. Консервативный заговор, о котором стало известно как раз в это время, должен был напомнить им, что терять бдительность нельзя. Антиреспубликанские силы тоже перешли в наступление; они развернули кампанию вокруг права распоряжаться имуществом бывших правящих фамилий. Это имущество находилось в ведении государства до урегулирования вопроса. Правительство рейха сделало попытку решить вопрос законодательным путем, но потерпело неудачу из – за острых разногласий о компенсациях, которые следовало выделить принцам, а пока последние подавали жалобы в суд и уже выиграли несколько процессов.
Поскольку эти решения явились тяжелой финансовой ношей на плечах соответствующих государств, социал – демократы пожелали вынести вопрос на всенародный референдум. План еще находился в стадии обсуждения, когда о нем узнали коммунисты. Увидев богатые политические возможности, они решили использовать их в собственных целях. Социалисты еще рассматривали возможность выплаты умеренных компенсаций, а коммунисты уже начали требовать экспроприации без всякой компенсации. Опасаясь лишиться сторонников, социалисты отозвали свое предложение и присоединились к требованию коммунистов. Поддержка предложения о проведении референдума была получена очень легко: соответствующую петицию подписали более двенадцати миллионов человек. Эта цифра превысила более чем на миллион число голосов, отданных за социалистов и коммунистов на последних выборах рейхстага. Представляется очевидным, что не только марксисты отдавали предпочтение прямой экспроприации собственности принцев.
Тем не менее шанс на то, что референдум обеспечит требуемую поддержку большинства электората, был весьма невелик. Друзья Гинденбурга просили его публично объявить о своей оппозиции предлагаемой мере. Распространился слух, информировал его Лебель, что президент подписал бы законопроект социалистов и коммунистов, если бы его одобрили избиратели. Гинденбург, конечно, был против этой меры. Еще в марте он предупредил правительство, что считает законопроект неконституционным и не подпишет его, даже если он будет проведен рейхстагом. В тех же выражениях он высказался перед многочисленными посетителями, которые задавали ему вопрос о его отношении к референдуму.