Германия на заре фашизма - стр. 42

Несмотря на мощную оппозицию, сторонники выдвижения Гинденбурга не желали сдаваться. Пребывая в убеждении, что только он, и никто другой, может вырвать победу у Маркса, они решили еще раз обратиться к маршалу, и 1 апреля соответствующая делегация прибыла в Ганновер. Визит не был неожиданным для Гинденбурга. Когда стало очевидно, что Ярресу кампанию не выиграть, к маршалу постоянно поступали предложения принять участие в следующем туре выборов. Он отказывался. Одному из своих доверенных лиц он написал, что, учитывая весьма почтенный возраст и отсутствие политического опыта, он не имеет никакого желания становиться президентом. Даже если широко распространилось убеждение, что от него зависит спасение страны и его избрание можно считать гарантированным, он все равно убежден, что имеются более достойные кандидаты. А он предпочитает дожить свою жизнь спокойно в тишине и уединении его ганноверского дома.

Таким образом, хотя его возражения и не были безоговорочными, Гинденбург не стремился к президентству. Не говоря уже о других соображениях, для него не был привлекательным ни один пост, который бы втягивал его в противостояние, а этого как раз президент не может избежать. Вместе с тем он знал, что миллионы немцев до сих пор смотрят на него как на один из немногих оставшихся у раздираемой спорами нации символов единства.

Поражение Ярреса заставило Гинденбурга пересмотреть свою позицию. Он сказал своим близким, что, если страна позовет его теперь, он сочтет своим долгом дать свое имя делу национального единства. Представителям немецких националистов, объяснив, что его удерживает, маршал сказал: «Если вы уверены, что мое избрание необходимо ради блага отечества, я соглашусь, и да поможет мне Бог». Все же он желал убедиться, что такая необходимость действительно существует и вся нация, а не представители одной или двух партий, хочет видеть его на этом посту, и только потом дать окончательный ответ. Он принимал многих посетителей, но ответ всегда был один: он даст свое согласие, только если его поддержат все правые партии и при этом он будет уверен, что его отказ поставит под угрозу отечество.

Маршал, конечно, узнал о возражениях Штреземана и его коллег против его президентства. 5 апреля к нему прибыли представители народной партии и настоятельно советовали не принимать участия в номинации. Они изложили возможные негативные политические последствия его выдвижения. Они также довели до его сведения, что шансы выиграть являются весьма сомнительными. Но в этом вопросе сторонники маршала получили неожиданную поддержку. Лидеры Баварской народной партии решили поддержать выдвижение маршала. Они предпочли протестанта Гинденбурга католику Марксу, несмотря на тесные католические связи партии, потому что поддержка Маркса означала бы сотрудничество с социал – демократами. А любое подобное сотрудничество вызывало отвращение у их сторонников. У них еще были свежи в памяти перегибы советского режима в Баварии 1919 года, и они упрямо отождествляли с ним всех социалистов. Кроме того, монархист Гинденбург был особенно привлекательным кандидатом для партии, которая никогда не оставляла надежды увидеть на баварском троне кронпринца Рупрехта.

Но Гинденбург был слишком потрясен возражениями Немецкой народной партии, чтобы обрадоваться увеличению числа его сторонников. 7 апреля он решил отказаться от данного ранее согласия баллотироваться на пост президента. Соответствующая телеграмма была составлена и передана по телефону «блоку рейха». В ней было сказано, что маршал не сможет, ввиду преклонного возраста, принять на себя все тяготы президентства и призывает всех, «кому судьба страны дороже партийных интересов», голосовать за Ярреса и, таким образом, избежать опасного раскола. Непринятие участия в выборах, предостерегал он, будет тяжелым ударом для страны в критический момент ее истории.