Герцогиня-охотница - стр. 23

Впервые Сара почувствовала, что сама может сделать это, если решится. Нужно всего лишь небольшое движение, чтобы соединить свои губы с губами Саймона. Совсем не обязательно ждать первого шага от него. Она сама может его поцеловать.

Но прежде чем она смогла додумать эту мысль и на что-то решиться, Саймон заговорил снова, низким голосом, переходящим в рык:

– Обещай мне, Сара.

– Я обещаю, – выдохнула она, не отрывая взгляда от его губ. Ее голос трепетал, как крылья бабочки.

Он выпрямился и сделал шаг назад.

– Вот и хорошо.

Саймон еще раз внимательно посмотрел на нее и коротко кивнул. И хотя его взгляд несколько смягчился, Сара вновь увидела в нем жажду и страсть, от которых вспыхнула ее кожа.

– Тогда спокойной ночи. Увидимся утром.

С этими словами он повернулся и пошел прочь по дорожке. А она стояла и смотрела на его широкие, обтянутые шерстью пальто плечи, тающие в темноте. И ее сердце вновь сорвалось в галоп.

На рассвете следующего дня Саймон и Сэм пришли во вдовий дом, в котором последнее время жила их мать, чтобы еще раз все тщательно осмотреть. Как и говорила Эзме, все вещи были на своих местах. Признаков борьбы или обыска не наблюдалось, за исключением распахнутого сейфа и полного отсутствия его содержимого.

После завтрака Эзме и Сара присоединились к ним, чтобы продолжить поиски, в то время как Тео и Марк отправились опрашивать окрестных крестьян.

С того момента как Сара переступила порог вдовьего домика, Саймон внимательно наблюдал за ней. Он старательно замечал все детали, и они казались ему восхитительными. От нее пахло свежестью, как на лугу после весеннего дождя. Ему нравился изгиб ее талии, и то, как поднималась и опускалась ее грудь, и бледная кожа на стройной лодыжке, которую он замечал, когда Сара тянулась за чем-нибудь и ее юбка приподнималась. И то, как она поджимала свои розовые губы, когда поднимала пачку бумаг. А ее черные кудри постоянно падали на глаза… Как же ему хотелось подойти и своими руками поправить их, откинуть назад.

Когда прошлой ночью он коснулся ее, почувствовал мягкую плоть ее подбородка в своих ладонях, все его тело напряглось, и его мужское естество встрепенулось, уперевшись в ткань панталон. Он смотрел в ее большие серо-голубые глаза, любовался контрастом между ее темными бровями и ресницами и фарфоровой кожей. И от этого напряжение в его панталонах возросло до каменной твердости. Он хотел провести руками по ее скулам, нежно размять пальцами мягкие розовые губы, а затем положить ее на скамью…

Вот проклятье! Саймон хотел, чтобы та его часть, которую так страстно влекло к Саре Осборн, наконец, сдалась и замолчала. И несмотря на то что все его тело просто изнывало от желания, сейчас было не то время и не то место, чтобы думать о Саре как о женщине. Надо же вспомнить, наконец, что его мать исчезла!

Они все были в спальне герцогини. Сара и Эзме изучали прикроватные тумбы, а Саймон и Сэм обыскивали ящики стола.

– Ой! А они забрали не все драгоценности, – вдруг воскликнула Сара.

Саймон обернулся и увидел, что она сжимает в пальцах какую-то маленькую вещицу. Он нахмурился:

– Что это?

– Это кольцо.

Сара положила колечко на ладонь, и все внимательно рассматривали его, собравшись вокруг.

– Это кольцо матери, – сказал Саймон, увидев бриллиант, оправленный золотом. – Странно. Мама никогда не расставалась с этим кольцом, с тех пор как получила его от отца в качестве свадебного подарка. Когда-то давным-давно наш дед купил это кольцо для нашей бабушки, когда они ездили на континент.