Герцогиня - стр. 22
Рождественским утром Фергюсоны вручили детям подарки и, прежде чем отправиться на праздничный прием, сообщили, что через несколько месяцев у них появится новый ребенок. Новость стала совершенной неожиданностью для Анжелики. Младенец должен был появиться на свет в мае, затем примерно месяц он будет находиться на попечении кормилицы, а потом няне Фергюсон предстоит заботиться уже о пяти детях – пока Саймон не отправится в Итон, то есть до конца лета. Миссис Фергюсон ясно высказалась, что подмога Анжелике не нужна, если старший ребенок скоро уедет, а с четырьмя подопечными она прекрасно справляется. О том, каких усилий это стоило, хозяйка не имела никакого представления. Сделав няне небольшой рождественский подарок, чета Фергюсон отослала ее и детей в детскую, а сама отправилась принимать гостей.
Анжелика помогла открыть подарки. Саймон получил настольную игру, Руперт – мягкого медведя, Эмма – куклу, а Чарльз – серебряную погремушку, тут же очутившуюся у него во рту. Подарки всем понравились. Анжелике достались перчатки из серой кожи, подходившие к ее форме, и при этом весьма красивые. Примерив подарок, она обнаружила, что размер угадан идеально. Миссис Фергюсон постаралась.
В январе хозяева решили взять детей с собой в Лондон на две недели, и Анжелика – как и ее подопечные – предвкушали поездку. Наконец, одним морозным утром в трех роскошных каретах семейство отправилось в столицу. Саймон был в восторге, Эмме – путешествие не понравилось, поскольку ее укачивало. Руперт и Чарльз быстро заснули.
В лондонском особняке слуги чрезвычайно обрадовались как детям, так и новой няне и с удовольствием показали ей дом. Огромная резиденция Фергюсонов находилась на Керзон-стрит, в районе Мейфэр, и была битком набита изысканной мебелью, картинами и скульптурами. Хозяева каждую ночь отправлялись на светские рауты, либо устраивали приемы дома. Становилось понятно, почему Евгения находила Гэмпшир скучным местом. В городе у нее было полно друзей, с которыми она ходила в театр или оперу. Гарри же занимался делами в Сити, после чего наведывался в клуб, где обедал с приятелями или играл в азартные игры.
Однажды в воскресенье Фергюсоны позвали гостей на чай, и Анжелике предстояло привести детей. Одев подопечных в лучшие наряды, она как ни в чем ни бывало отправилась в гостиную, где ее ждал сомнительный сюрприз. У окна стояли Тристан и Элизабет, сделавшие вид, что не узнали ее.
Анжелика хотела с ними поздороваться, но брат тут же отошел к столу, а его супруга отвернулась и завела беседу со знакомой.
Однако миссис Фергюсон вывела их на чистую воду.
– Неужели вы не узнали собственную кузину? – прямо спросила она Тристана. – Вы оказались совершенно правы в ее отношении – она замечательно справляется со своими обязанностями. Саймон и Эмма уже выучили французский.
Уэстерфилд в ответ делано удивился, холодно поприветствовал сестру, словно был едва с ней знаком, и ледяным тоном ответил:
– Действительно, я не узнал ее. Уверен, вы чрезвычайно добры к ней.
Элизабет же ничего не произнесла, только вперила в Анжелику взгляд, полный ненависти. Очевидно, они предполагали, что Анжелика с подопечными находится в Гэмпшире, и никак не рассчитывали увидеть ее здесь.
Через пятнадцать минут миссис Фергюсон подала Анжелике знак: пора уводить детей. За время, проведенное в зале, Анжелика хорошенько рассмотрела брата и невестку.