Геополитическая концепция истории России П. Н. Савицкого - стр. 9

. Во-вторых, он считал, что некоторые евразийские идеи могут быть популярны «при помощи демагогии» среди русского крестьянства[65]. Кроме того, большую ценность для представителей республиканско-демократического лагеря представляли исследования жизни Советского Союза 1920-1930-х гг. и прогнозы «главного евразийца» на счет ее дальнейшего развития. Так, Е. Д. Кускова, известная масонка, сокрушалась в письме к К. А. Чхеидзе, почему Петр Николаевич не дал в своем докладе, посвященном географии СССР, «ни исторической части, ни более или менее близкого к нашему времени прогноза»[66].

По поводу практической значимости концепции П. Н. Савицкого А. А. Кизеветтер в 1925 г. высказывался так: «евразийство вовсе не так невинно как кажется с первого взгляда. Со временем из него могут вылупиться чисто практические выводы и действия, далеко не безразличные с точки зрения актуального общественного поведения»[67].

«Социалистический вестник» также подмечал реальную опасность евразийских идей: «в переходный период оно (евразийство – А. М.) может стать одной из «идеологий бонапартизма» ввиду наличия необходимых для этого «идеологических кадров»[68]. При этом, отмечалось, что, несмотря на «метафизичность» историко-геополитических построений, в политических выводах, лежавших в центре всей евразийской концепции «советизированного фашизма», по замечанию меньшевика Волина, мистики уже не было[69].

В противоположность либералам и социалистам, Н. В. Устрялов воспринимал евразийство как проявление «философии русской культуры», но не как часть политической идеологии.

Интересны замечания и немецкого геополитика К. Хаусхофера. Он называл евразийцев «закутанными в шкуру панславизма паназиатами», которые в своей геополитической концепции хотят «внушить русским полный разрыв с Европой»[70]. Хаусхофер рассматривал евразийскую геостратегию как разновидность идеологического конструкта Пан-Идеи.

В этот же период появляются первые работы по историографии евразийства, автором которых был сам П. Н. Савицкий[71].

В целом, для данного этапа развития историографии евразийства характерен критический подход к концепции Савицкого. Отмечалась ее ненаучность в силу идеологической заданности, но, при этом, большая идеологическая сила политической концепции евразийства; несамодостаточность (либо рассмотрение евразийства как продолжения славянофильства с претензией на оригинальность, либо как копирование западных геополитических и идеологических концепций конца ХIX – первой трети ХХ вв.), эклектичность; тюркофильский пафос и восточничество.

Этот период, на наш взгляд, является самым ярким в развитии историографии евразийства, поскольку в исследованиях был представлен подробный анализ евразийского учения, сравнение его положений с западноевропейскими теориями. При этом необходимо иметь в виду, что немаловажную роль при оценке исторической концепции П. Н. Савицкого играла идеологическая позиция исследователей, многие из которых были вовлечены в активную политическую жизнь.

Второй этап – советская историография. Она представлена крайне скудно. В малочисленных работах, посвященных эмиграции, евразийство затрагивалось вскользь и весьма кратко, в негативном ключе[72]. Во второй половине 70-х гг. начинает активней проявляться интерес к истории евразийства, усилившийся в перестроечное время