Геония. Центурион. Мастер Миража. Предсказатели - стр. 88

– Отдыхай. Это была разминка.

Наручники так и не сняли. Дезет поднялся, слизнул с губы и выплюнул кровь, прошел пару шагов и опустился на голый бетон скамьи. «Ну, вот и все. Это конечная станция. Больше нет дел, нет ни выбора, ни обязательств».

Он лег так, чтобы меньше мерзнуть от бетона. Возможно, прошли часы, может быть – сутки. Серая лампочка все так же тускло тлела под потолком. Его не кормили, воду Стриж пил из крана в нише. «Преторианцы тянут время, чтобы я полнее ощутил свое ничтожество». Он пошевелил пальцами, наручники мешали, но кисти рук еще не потеряли чувствительность. «Какой холеры, чего я боюсь? Когда начнутся допросы, я скажу им правду, вот и все».

«Им не нужна правда, – тут же возразил себе Стриж, – им не нужно ничего, кроме показательной расправы. Они боятся императора, боятся интриг сослуживцев, доноса собственной жены. Самое лучшее средство почувствовать себя сильным – унизить и убить кого-то другого. Не стоит обманывать себя, надежды больше нет, мне не вывернуться. На этот раз Стриж отлетал свое, но состояние между жизнью и смертью имеет множество интересных градаций. Неплохо бы разбить голову о стену, но сразу не получится, а в несколько приемов не дадут».

Дезет приподнялся, осмотрел голые стены – лампочка высоко, к тому же но мешают браслеты. Тогда он поискал взглядом видеокамеры, не нашел и поспешно вытащил из брезентовых ботинок шнурки. Завязать нужный узел получилось не сразу, но бечева вышла достаточно прочной, вместо крюка сгодился кран. Стриж отмерил длину, закрепил самодельную веревку, опустился на колени, расстегнул ворот, просунул голову в петлю.

«Это будет нетрудно – сразу, резко, лицом вперед. Главное, не держать петлю руками». Он зажмурился, глубоко вдохнул. Воздух пах горькой полынью. «Откуда здесь, в подвале полынь?» Неистово соревнуясь друг с другом, стрекотали бесчисленные цикады, садилось рыжее лохматое солнце, колыхалось огненное марево…

Стриж открыл глаза – алая пелена исчезла, не было цикад, не было полыни. Воздух в камере отдавал дезинфекцией, серели стены, нехотя тлел серо-желтый свет. Дезет потянулся скованными руками и резко, обдирая кожу, сорвал петлю с шеи. «А ведь их, пожалуй, устроил бы такой финал, – подумал он, – мой труп на коленях между сортиром и нарами, и назидательная история про изменника, который от страха повесился на шнурках».

Он развязал и распутал тугой узел. Затем, неловко ворочая скованными руками и тщательно целясь в дырочки, принялся зашнуровывать ботинки. Закончив, послал в пространство озорной жест:

– Я не стану вешаться, ублюдки – сперва отработайте жалование.

Стриж застегнул воротник, сел, сложил руки на коленях, интуитивно чувствуя, что ждать осталось недолго. Через пару минут дверь отворилась с жестяным грохотом.

– На выход.

Дезет встал и перешагнул порог, его тут же прочно взяли за локти.

– Пошел.

Он шагал между серых стен, в тусклом свете, мимо серых плоских лиц и черных мундиров. Взвыл лифт, унося людей наверх, коридор, освещенный на этот раз настоящим солнцем, привел к выкрашенной в стерильно-белый цвет двери.

– Заходи.

Стриж переступил порог. В углу, возле странной конструкции кресла, возился лысый остроносый очкарик в блеклом халате.

– Снимите с него браслеты, одежду до пояса – долой.